Краткая история Австралии

Глава 4. Освобождение (1822–1850)

Через месяц после прибытия Джона Бигге в Сидней у него возникли разногласия с Лакланом Маккуори по поводу назначения освобожденного из заключения хирурга Уильяма Редферна на должность мирового судьи. За последующие 15 месяцев своего расследования комиссар пришел к выводам о будущем австралийских колоний, которые находились в явном противоречии с представлениями губернатора. Вероятно, эти разногласия были неизбежны. У Бигге и Маккуори было разное происхождение, образование, темперамент и ожидания в отношении империи. Маккуори — профессиональный военный и горячий сторонник патернализма — всегда считал Новый Южный Уэльс «крупномасштабным исправительным учреждением или убежищем». Здешнему обществу, по его мнению, было предначертано превратиться из пенитенциарного в свободное и «однажды стать одной из величайших и самых процветающих колоний, принадлежащих Британской империи», но это будет зависеть от реабилитации преступников под попечительством самого Маккуори. Бигге, хладнокровный и методичный, а к тому же и более молодой, привнес с собой менталитет юриста и склонность к оценке местной ситуации по английским стандартам.

Они принадлежали к разным поколениям, были представителями разных эпох. Маккуори, которому было далеко за пятьдесят, был свидетелем распада кланового общества на Гебридских островах у западных берегов Шотландии и превращения нации, к которой он принадлежал, в северных британцев на службе у империи. В нем сочетались ценности разума и настроений XVIII в. с привычкой командовать, а порядок, к которому он стремился, был проникнут идеями патернализма и покровительства. Теперь, когда у него за плечами было сорок лет военной службы, в империи царил мир. Поражение Наполеона избавило Англию от внешней угрозы, огромные усилия, которых требовала война, теперь можно было направить на развитие торговли и промышленности. Проведя ряд политических и административных реформ, имперское гарнизонное государство сократило бремя расходов, повысило свою эффективность и преобразовало олигархический режим правления в более широкое представительное правление. Накопление богатств за счет ограничительного регулирования и исключительных прав торговли постепенно уступало место открытому рынку, в котором могли участвовать все желающие. Свобода торговли и максимально возможное невмешательство государства в дела частного бизнеса — laissez faire — стали к середине XIX в. руководящим принципом британской политики.

По мере того как логика рыночных отношений одерживала победу, она проникала во все аспекты жизни личности и общества. Строй, опирающийся на рядовых членов общества, взаимоотношения в котором строятся на личной и частной основе, породил представление об обществе как о совокупности самостоятельных, самоуправляемых индивидов, каждый из которых стремился к максимальному удовлетворению своих потребностей или к максимальной выгоде. Прагматики предлагали простой алгоритм поведения: при наличии соответствующих институциональных стимулов естественное стремление человека испытывать наслаждение и избегать страданий будет выливаться в поведение, способствующее общему благу. Бигге как государственный чиновник, приверженный господству закона, которому к завершению вызванной войной чрезвычайной ситуации было всего тридцать с лишним лет, стал одним из первых проводников соответствующей политики трансформации власти. В сфере исполнения наказаний, как и в политической экономии и большинстве других областей социальной политики, закрепилась доктрина утилитаризма, направленная на преобразование субъекта в объект бюрократического управления. Преступник нуждается в устрашении. Бигге предстояло изучить перспективы Нового Южного Уэльса и как тюрьмы, и как колонии, но в указаниях министра по делам колоний в первую очередь подчеркивалось, что транспортация должна «вызывать настоящий ужас».

В трех отчетах, представленных Бигге в 1822 и 1823 гг., предлагалось, как это сделать. Устрашение требовало более жесткого наказания осужденных за счет укрепления порядка. Нельзя проявлять к ним особое снисхождение или позволять им зарабатывать в свободное время на городские развлечения; напротив, следует назначать их на сельскохозяйственные работы под строгим надзором. Заключенные по истечении срока наказания должны не получать земельные наделы, а зарабатывать на жизнь. Их нельзя допускать на ответственные государственные должности, им следовало оставаться в подчиненном положении. В рекомендациях Бигге относительно пенитенциарной системы одновременно определялось будущее развитие колонии. Оно опиралось на свободных колонистов, которые будут владеть землей, нанимать заключенных в работники и производить шерсть, — Джон Макартур был услышан. Для этого потребуется система правления, подходящая для свободных подданных Короны: законодательство, ограничивающее произвол губернатора, и судебная система, охраняющая правопорядок.