Краткая история белковых тел.(СИ)

До обеда на блокпосту ничего интересного не происходит. Вялый разговор, уже известные и потому неинтересные шутки. Жарко. Возле мешков находится почти невозможно - так печет эта неутомимая жаровня, называемая солнцем.

Мне приходит в голову натянуть на трех прутьях что-то типа тента, но сделать такое сооружение не из чего, несмотря на мои тщательные поиски в округе. Дядька Никита и Петро Безручко смотрят на мои старания с долей скепсиса, и он оказывается оправданным.

Впереди, примерно в двух километрах от нас стоит подбитый украинский танк, задравший хобот ствола к небу. Он выглядит как обыкновенный монумент времен Отечественной войны, который должен стоять в селе, на постаменте, но никак не на обочине проезжей дороги. Мы не знаем, что с ним - подбили ополченцы или просто бросили украинцы. Кроме нас, ополченцев здесь не наблюдается, а дядька Никита танки не подбивал. Ни сейчас, ни в прошлой мирной жизни.

Этот странный танк не дает мне покоя, тревожит воображение. А вдруг там кто-то прячется и наблюдает за нами? Или в нем, внутри лежат полувысохшие трупы? Может там есть накидка, которая подойдет для тента?

Я давно порывался сходить на разведку к этой груде металла, бывшей когда-то грозным и опасным оружием, а теперь бесполезной и никому не нужной, и думаю, что сейчас пришло время

- Дядька Никита, я схожу до танка, гляну там. Может, найду тряпки?

Никита лениво поднимает голову - он расположился на пустых мешках в тени деревьев, и делает разрешающий жест рукой. Говорить ему не хочется. Рядом с ним пристроился старший Безручко, а Николай сегодня отпросился до обеда по своим делам. Дисциплина на нашем блокпосту неважная. С другой стороны, слухов о нацгвардейцах, шарящих где-то поблизости, нет, чего терять время попусту?

Отправляюсь к танку. Стараюсь идти по обочине и, хотя от ног поднимается пыль, покрывающая мои мокасины густым серым слоем, все равно это лучше, чем топать по горячему асфальту. Автомат на всякий случай беру наизготовку, снимаю с предохранителя.

Несколько сот метров иду довольно легко и быстро, но со второго километра я напоминаю сам себе собаку в жаркую погоду - хочется высунуть язык наружу и часто-часто мелко дышать.

Танк вырастает на моих глазах. Он серо-зеленого цвета, с башней обложенной ребристыми квадратами, словно чешуя рыбы. Я знаю, что это защита от гранатометов, так мне братья Безручко говорили. Однако квадраты от поражения не спасли. Оказывается, его не бросили, а всё-таки подбили и, судя по черной копоти за башней, попали в моторное отделение. Бушевавший пожар окрасил в ржавый рыжий цвет всю заднюю часть железной машины.

Я приседаю на всякий случай - вдруг внутри прячутся, и на полусогнутых приближаюсь к танку, медленно обхожу его. Вокруг никого, никаких признаков пребывания людей - ни живых, ни мертвых. Если кто-то и погиб, то могил поблизости, в пожухлой траве не видно, тела могли увезти с собой.

Перевожу дух, напряжение понемногу отпускает.

Итак, передо мной застывшая громада танка с задранным стволом, острыми ребрами граней защиты и открытыми люками на башне. Он похож на инопланетное существо, чутко прислушивающееся к голосу Вселенной. Кажется, что сейчас танк поймает сигнал, взревет мотор, с металлическим лязгом закрутятся гусеницы, и он двинется по маршруту, известному только ему и далеким собратьям.

Осторожно взбираюсь наверх. Моя мягкая бесшумная обувь почти не слышна. В тяжелых берцах, как у Коли Безручко, я сейчас бы походил на табун бегущих лошадей, звонко цокающих копытами.

Заглядываю через люк башни вниз, предварительно засунув ствол автомата в темнеющее отверстие и чутко прислушиваюсь, готовый отпрянуть в любую минуту, едва услышу чужое шевеление. Но, судя по всему, внутри никого и уже давно, поскольку пыль засыпала серой пеленой железные внутренности. Мне хочется подурачиться, громко крикнуть: "Чисто!", как кричат вслух американские полицейские, обшаривающие дом преступника, постучать прикладом по корпусу железного монстра и услышать тяжелый звон изнутри. Но сдерживаюсь и слегка критикую себя: "Меньше смотри чужих фильмов - целей будешь!"

Из танка тянет металлом, легким запахом гари, еще чем-то не особо приятным. У меня нет с собой фонарика, и потому толком не рассмотреть, что там внутри. Придется залезать, вдруг укры оставили что-то полезное, но лезть надо осторожно - сюрпризы не исключаются. Вообще сюрпризы дело хорошее, когда знаешь, что они собой представляют. Но я их не очень-то любил и в мирное время, а сейчас, на войне тем более. Особенно, если они могут быть связаны с минами-ловушками.

Опускаю ноги в люк, проталкиваю внутрь своё тело.

Духота от нагретого металла окатывает теплой волной, и я чувствую себя мокрым с ног до головы, словно одетым зашел в горячую сауну. В танке тихо, но не так темно, как казалось, когда я был снаружи. Полумрак позволяет рассмотреть детали.