Краткая история Японии

В 1264 году монгольский хан Хубилай (1215–1294), Чингизид, сделал своей столицей Пекин – это было значительное событие в истории огромной монгольской империи, простиравшейся к западу от Кореи до Европы. Затем, в 1268-м, чтобы расширить собственное влияние, властитель Великой Монголии отправил послание императору Японии, угрожая развязать войну, если его маленькое государство не признает свой подчиненный статус и не согласится установить дружественные отношения со своими новыми сюзеренами. В Киото колебались, а из Камакуры никакого ответа не дали, и в 1274 году, после пяти безуспешных монгольских посольств, произошло первое вторжение. Главный удар, нацеленный на порт Хаката на северо-западном побережье острова Кюсю, приняли на себя его воины. Эту область Япония готовилась оборонять 500 лет назад, опасаясь высадки с моря корейцев, которой так и не произошло. Японцы столкнулись с закаленными в боях и лучше вооруженными монгольскими войсками. Их спасли собственная сила духа – и погода. Монголы высадились на берег 19 ноября 1274 года, но в тот же вечер опытные моряки предупредили их о надвигающейся буре. Ночью она действительно разразилась и разметала монгольский флот – в воде погибло почти столько же воинов, сколько перед этим пало в бою.

Стихия скрыла от Хубилая тот факт, что монгольской армии не удалось прорвать сухопутную оборону противника, и, услышав новости, он послал еще одно посольство с требованием, чтобы император Японии приехал в Пекин воздать ему почести. На этот раз из Камакуры пришло распоряжение обезглавить членов посольской миссии и приступить к разработке планов по укреплению западной границы. Вдоль берега залива Хаката в ожидании новых атак начали строить каменный вал. Контроль над войсками в Кюсю в целом ужесточили.

На завершение постройки вала ушло пять лет, но особого значения это не имело – монголы были заняты военной кампанией на юге Китая. Тем не менее в 1281 году они, хотя и знали о приготовлениях японцев, высадились на северо-западном побережье Кюсю, причем, что называется, широким фронтом. Защитная линия держалась почти два месяца, однако окончательный удар монголам нанес тайфун, случившийся 15 августа 1281 года. Этот тайфун получил имя Божественный ветер, или Камикадзе, – название, вернувшееся на заключительном этапе Второй мировой войны, в 1944–1945 годах в Тихом океане: так называли пилотов-смертников, которые таранили на своих самолетах вражеские корабли. Итак, первый камикадзе успешно сорвал планы монголов, потерявших бо2льшую часть своей морской армады и армии (десятки тысяч человек) в попытке отступить. Больше монголы японские острова не атаковали, но страх, что они вернутся, жил долго.

Закат сёгуната Камакура

Как сие ни странно, самоотверженность японцев и окончательная победа над монголами не были прославлены ни в одном эпосе – память об этих событиях сохранилась лишь в художественных источниках. Сцены боев, свидетельствующие о том, какие доспехи и оружие носили воины, ярко изображены на живописном свитке с краткими письменными пояснениями, который создали по заказу самурая Такэдзаки Суэнага, участника сражения. Этот документ должен был поддержать его требования о вознаграждении: в одной сцене изображен сам Такэдзаки, перерезающий горло монголу.

В своих ожиданиях Такэдзаки был не одинок. Двор, храмы и святилища, которые возносили молитвы за победу, вассалы Камакуры и другие воины, участвовавшие в битвах, жили сознанием, что спасли страну. Бакуфу оказалось в трудном положении, поскольку побежденный враг оставил на берегах Японии своих мертвецов, а вот трофеев, которые можно было бы разделить между победителями, не было. Власти не могли удовлетворить даже законные требования победителей, и уважение к Ходзё снизилось.

Для этого имелись и иные причины, в частности, многие влиятельные семьи были возмущены тем, что при распределении должностей в бакуфу Ходзё отдают предпочтение членам своего клана, даже если их человеческие качества оставляли желать лучшего. Вот что нам известно, например, о Такатоки Ходзё (1304–1333), последнем регенте сёгуната Камакура.

И днем, и ночью беспутными деяниями он бесчестил своих славных предков, лежащих под землей; с утра до вечера предаваясь пустому веселью, он приглашал несчастья в свою жизнь… Те, кто видел это, хмурили брови, те, кто слышал, произносили слова осуждения [83].

Даже если принять во внимание склонность старинных летописей к преувеличениям, вероятно, правление этого сиккэна было катастрофическим.