Краткая история Латинской Америки

Члены этих шести каст, несмотря на официальные запреты, продолжали заводить детей друг с другом, создавая новых «промежуточных» людей, не вписывающихся в существующие касты, и усложняя систему. За последнее столетие колониального господства количество каст выросло в геометрической прогрессии – до 16 или более, включая названные в честь животных, например Лобо[28] и Койот. Эти названия относятся к Мексике 1700-х, где заказывали целые серии картин, иллюстрирующих кастовую систему. Такие картины назывались, например, «Испанец и Мулатка – Мориско»: отец, мать и ребенок изображались в домашней обстановке, каждый в соответствующей одежде, с характерным цветом кожи, с предметами-маркерами «типичных» поведения и занятий. Кастовую живопись отправляли в Испанию, где имперские чиновники рассматривали ее как классификацию видов в естествознании, хотя прежде всего эти странные картины предназначались для того, чтобы хоть как-то навести порядок в неуправляемой реальности расового смешения. Около дюжины новых названий так и не вошли в обиход, и их следует рассматривать в основном как свидетельство напряженности в кастовой системе к концу XVIII века.

В эти же годы успешные люди из низших каст (например, преуспевающие погонщики мулов или ремесленники) бросали системе иной вызов. Постоянно нуждаясь в деньгах, испанская Корона позволяла таким людям покупать грасиас аль сакар [29] – официальное освобождение, которое делало их юридически белыми и давало право занимать высокие и авторитетные должности. Белые, не обладавшие почти ничем, кроме кастовых привилегий, горько жаловались на продажу легальной белизны, говоря, что она подрывает всю систему. О чем на самом деле говорили эти грасиас аль сакар – так это о склонности латиноамериканцев считать расу чем-то вроде спектра, или изменчивым договорным признаком, или даже лестницей, по которой можно подняться. Семьи, конечно, могли подниматься и без юридических исключений, находя своим дочерям и сыновьям выгодных брачных партнеров: более светлых. Обратите внимание, однако, что такое продвижение «вверх» – заключение брака по цвету кожи – также по сути означало принятие кастовой системы и ее основы – превосходства белых. Можно считать таким образом, что смешение рас служит индикатором транскультурации (и культурной гегемонии) в действии.

Независимо от того, ценили его, ненавидели или терпели, смешение рас было важной частью колониальной жизни. К 1800 году люди смешанной крови составляли уже около четверти населения Латинской Америки, и именно эта «промежуточная» группа росла быстрее прочих. Как коренное большинство, так и африканское многое переняли у испанцев и португальцев, но и сами заметно повлияли на них. Жизнь вместе привела к тому, что люди разного происхождения создали общую идентичность и образовали доверительные связи. К 1800 году даже белые испанские американцы и бразильцы, тоже составлявшие примерно четверть населения, заметили, что многие их привычки и предпочтения, начиная с простого – с музыки, – отличаются от привычек их европейских кузенов, но в той или иной мере похожи на вкусы людей, в колониальной иерархии стоящих на несколько ступеней ниже. Тем не менее в 1800 году немногие колонисты придавали большое значение американской идентичности.

Войны за независимость это изменят.

Течения Колониальные восстания

В целом колониальное правление в Латинской Америке было на удивление стабильным, но и этот период, особенно ближе к концу, отмечен множеством мелких и несколькими крупными восстаниями. Некоторые из них можно назвать последствиями иберийских реформ. Другие, более поздние, стоит трактовать как признаки роста напряженности и, следовательно, стремления к независимости.

Восстание Гонсало Писарро, 1544–1549 гг. Самое важное из ранних восстаний возглавили конкистадоры Перу, когда первый вице-король привез в Перу Новые законы, ограничивающие энкомьенды (1542). Возглавил восстание Гонсало Писарро, брат перуанского конкистадора Франсиско Писарро. Его последователи опасались, что из-за Новых законов потеряют свои энкомьенды, и отреагировали предельно жестко, в 1546 году схватив и убив вице-короля. Восстание было подавлено за следующие три года. Гонсало Писарро обезглавили за измену, а новый вице-король восстановил контроль Короны над Перу.

Тупак Амару, ок. 1784–1806. Автор неизвестен