Краткая история Лондона

Вскоре Лондон застонал от отсутствия самоуправления. Такие сферы, как транспорт, пожарная охрана, парки и вывоз мусора, не могли обойтись без надзора, и руководство ими осуществлялось из Уайтхолла множеством полуавтономных комитетов, – по некоторым подсчетам, их число доходило до сотни. Некоторые функции СБЛ продолжала осуществлять странная организация под названием «Остаточный орган Лондона» (London Residuary Body). Правительство даже учредило вялый Совещательный комитет по лондонскому планированию, а Тэтчер создала Правительственное бюро по Лондону, возглавляемое в теории министром «по делам Лондона». Упразднено было все что угодно, только не бюрократическая избыточность. Люди не ценили демократию, пока их ее не лишили.

Взгляды Тэтчер на местное самоуправление наиболее ярко проявились в опрометчивом решении отказаться от «сборов», то есть местных налогов на имущество, в пользу подушного налога. Сборы, как и налоги вообще, популярностью не пользовались, но они были понятны и их было легко взимать в зависимости от вмененной рыночной стоимости имущества. Кроме того, сборы представляли собой прогрессивный налог, возраставший с возрастанием стоимости дома. Новый подушный налог был универсальным, с плоской шкалой, и им облагались как богатые, так и бедные. Хотя этот налог трудно было назвать непомерным (в конечном итоге он составил около 400 фунтов стерлингов с человека), это был настоящий подарок левой пропаганде, кульминацией которой стали массовые беспорядки на Трафальгарской площади в 1990 году. Непопулярность налога сыграла свою роль в падении правительства Тэтчер в том же году; ее преемник Джон Мейджор ввел чуть более прогрессивный муниципальный налог.

Лондон становится мишенью

Столицу Великобритании не могли не затронуть злоключения, связанные с национальной политикой. Со времени возрождения воинствующего ирландского национализма в 1970-х годах город не раз становился жертвой бомб, заложенных Ирландской республиканской армией. Эти теракты были в основном работой так называемых «спящих ячеек», и их было трудно предотвратить. Первоначально мишенями стали магазины Вест-Энда, например «Хэрродс», и отели, такие как «Хилтон»: террористы намеревались таким образом ударить по туристической отрасли. Жесткий курс Тэтчер на борьбу с ирландским республиканизмом означал, что в начале 1980-х годов в столице не проходило и месяца без инцидента.

В 1984 году было совершено покушение на Тэтчер и весь ее кабинет: взрыв прогремел в «Гранд-отеле» (Grand Hotel) в Брайтоне. За ним последовало затишье, но в 1990-х, после ухода Тэтчер, теракты возобновились: за минометными атаками на Хитроу и Даунинг-стрит, 10, последовал чудовищный взрыв 1992 года перед Балтийской биржей в Сити, при котором погибло три человека, а ущерб составил 800 миллионов фунтов стерлингов. Градостроители Сити разрешили снести полуразрушенную, но все еще величественную Биржу, когда-то средоточие глобальных морских перевозок; на ее месте вырос странный «Огурец» (Gherkin) лорда Фостера[167]. Это был вандализм, сравнимый с уничтожением соуновского здания Банка Англии в 1930-х.

Теракты прекратились после подписания в 1999 году так называемого Соглашения Страстной Пятницы. К тому времени в Лондоне произошло около 500 атак ИРА, жертвами которых стали пятьдесят человек. В какой-то момент взрывы почти что стали казаться составной частью лондонской жизни. В газетных отделах последних известий то и дело раздавался крик: «Бомба! Остановите печать!» Атаками террористов, искавших публичности, Лондон платил за столичный статус и реагировал на них в целом спокойно. Особенно разителен контраст с паранойей, охватившей службы безопасности – и не только их – в результате последовавших атак исламистов. Так или иначе, Лондон был местом, где «тебя услышат», для самых разных активистов: от Движения за ядерное разоружение и протестовавших против войны во Вьетнаме в 1960-х годах до борцов против изменения климата в 2019 году. Все-таки Лондон оставался действительно мировой столицей.

Возрождение доков

Одно достижение у эры «прямого правления» отнять все-таки нельзя. В результате градостроительной летаргии СБЛ немалая часть прежнего лондонского индустриального пейзажа осталась замороженной в своем запущенном состоянии. На протяжении 1970-х годов доки дышали на ладан. В 1975 году они уступили по стоимости проходящих через них товаров аэропортам Хитроу и Гатвик, а вскоре и Стенстеду, и в декабре 1981 года в Лондоне загрузился последний корабль. Эстафета мощной портовой индустрии перешла к Тилбери ниже по течению, в то время как в Восточном Лондоне мили и мили речного берега пребывали в запустении.