Краткая история равенства

Это никоим образом не отменяет ключевую роль упразднения привилегий знати ночью 4 августа, но данное событие следует рассматривать в долгосрочной перспективе борьбы за равенство, которая продолжается и сегодня. Если бы 14 июля народ не захватил Бастилию, никакой ночи 4 августа попросту бы не было – но прежде всего ее бы не было без восстаний крестьян летом 1789 года, которые, ополчившись на своих господ, вламывались в замки и сжигали любые документы на собственность, попадавшиеся им под руку. Именно это обстоятельство в конечном счете убедило депутатов собраться в Париже и принять решение безотлагательно перейти к активным действиям по демонтажу позорных институтов феодализма. Эти восстания, в свою очередь, стали следствием десятилетий народных волнений, которые раздираемая противоречиями власть все меньше могла контролировать, особенно летом 1788 года, когда наконец со всей очевидностью встал вопрос механизма проведения выборов в Генеральные штаты, обсуждавшийся практически в бунтарской атмосфере (захват земельных участков и общественных угодий, выпады против крупных собственников и т. д.[96]).

Хотя французская знать и потеряла в 1789 году свои фискальные, политические и правовые привилегии, те преимущества, которыми ее наделяла принадлежность к имущему классу, сохранялись за ней еще очень долго. К примеру, изучая в архивах наследственных дел Парижа известные фамилии, мы пришли к выводу, что дворяне, в XIX веке представлявшие лишь 1 % населения города, в 1830–1840-х годах составляли 40–45 % самых богатых его жителей, едва ли меньше, чем накануне революции. Радикальное снижение доли знати в общем объеме крупных состояний произошло только в 1880–1910-х годах (см. График 15).

Подобное постоянство объясняется сразу несколькими факторами. В 1815 году французская знать, в 1789–1815-х отправившаяся в изгнание в соседние монархические государства, стала массово возвращаться домой, где в период правления своих монархий, строивших свою политику по цензовому принципу (1815–1848), ей были созданы самые благоприятные условия. В первую очередь на ум приходит символичный закон «миллиарда эмигрантов», в соответствии с которым дворянам полагались значительные суммы (по тем временам без малого 15 % национального дохода, финансируемые за счет налогов и государственного долга) в виде компенсации за потерю земельных владений и арендной платы в результате революции. Этот правовой акт, обсуждавшийся с первых дней Реставрации, получил одобрение в 1825 году, когда во главе правительства стоял граф де Виллель, одновременно с этим наложивший репарации на Гаити в виде компенсаций рабовладельцам (которые в значительной степени были все теми же аристократами).

График 15

Доля знати в общем объеме наследств в Париже, 1780–1910 года

Интерпретация. В период с 1780 по 1810 год доля дворянских фамилий в 0,1 % самых крупных наследств снизилась с 50 % до 25 %. В 1815–1848 годах, когда страной правили монархии, строившие свою власть по цензовому принципу, этот показатель вновь поднялся до 40–45 %, но в конце XIX – начале XX веков упал до 10 %. Для сравнения заметим, что доля знатных фамилий в общем количестве смертей в 1780–1910-х годах не превышала 2 %.

Источники и цепочки: см. piketty.pse.ens.fr/egalite