Краткая история Венгрии. С древнейших времен до наших дней

Закон о национальностях, единственный в своем роде в практике многонациональных государств тогдашней Европы, вызвал сильное возмущение господствующих классов и правящей партии (партия Деака), видевших в нем шаг к «раздроблению Венгрии». Авторам закона Етвёшу и Деаку приходилось отражать атаки не только депутатов немадьярской национальности, но и «справа», со стороны собственных единомышленников, убеждать их в неразумности желания видеть всех жителей страны в один прекрасный день мадьярами. Обращаясь к нетерпеливым депутатам из комитата Сатмар, Деак в 1872 г. говорил: не в наших интересах превращать национальности в своих врагов, привлечь их на свою сторону мы можем не «мадьяризацией любой ценой», а созданием в Венгрии таких условий, которые были бы для них благоприятны.

Правящая партия и правительство, руководившие страной после Андраши, избрали иной, прямо противоположный путь, путь ущемления национальных прав немадьярских народов и преследования их движений. Этому способствовала и консолидация дуалистической Венгрии, которая сопровождалась ослаблением позиций либералов в политической жизни. Вслед за уходом Андраши в отставку политическую сцену покинули два виднейших лидера партии — барон Йожеф Етвёш и Ференц Деак. Первый скончался в 1872 г., второй с 1872–1873 гг. перестал играть активную роль (умер в 1876 г.).

В начале 1870-х годов в правящей партии, которая все еще продолжала называться партией Деака, произошла перегруппировка сил: в 1875 г. она слилась с левым центром во главе с Калманом Тисой. Вскоре он возглавил кабинет, которому суждено было стать самым долговечным в истории дуалистической Венгрии. Официально партия стала называться либеральной (свободомыслящей партией). Тон в ней задавали выбитые из колеи бурным капиталистическим развитием многочисленные деклассированные элементы, представители средних слоев, в основном среднего дворянства — «джентри», заполнившие освободившиеся вакансии в старых и новых учреждениях и ведомствах дуалистического «национального» государства, причем зачастую выбрасывая на улицу прежних чиновников-немадьяр.

Политику преследования национальностей Тиса начал в бытность свою министром внутренних дел в предыдущем кабинете. В 1874 г. он закрыл три словацкие гимназии, обвинив их преподавателей в том, что они «занимаются политическим подстрекательством панславистского характера». То же стандартное обвинение в панславизме послужило поводом для прекращения деятельности крупнейшего культурно-просветительского центра словацкого народа — Матицы словенской. Таким образом, начиная с 1874 г. под руководством К. Тисы осуществлялось откровенное и систематическое нарушение статей закона о национальностях 1868 г.

Важнейшим каналом распространения венгерского языка среди немадьярских жителей королевства стала быстро развивавшаяся в эпоху дуализма сеть народных (начальных) школ, причем следует иметь в виду, что в начале этой эпохи лишь 42,2 % (5818 из 13 798 школ) из них были мадьяроязычными, а в остальных 6535 школах обучение велось на родном языке национальностей. Законом 1879 г. венгерский язык в качестве обязательного предмета вводился во всех народных школах, которых стало немногим менее 16 тыс. во всей Венгрии, а также в педагогических заведениях. В 1883 г. венгерские язык и литература стали обязательным предметом в средней школе — в гимназиях и реальных училищах. Следующим шагом было издание в 1891 г. бессмысленного по своей сути закона о введении предмета «венгерский язык» в яслях. Бессмысленным он являлся потому, что, согласно статистике, в королевстве в это время насчитывалось всего-навсего 703 яслей, в то время как количество народных школ приближалось к 17 тыс.! В этих школах обучалось свыше 2 млн детей из 2,5 млн детей школьного возраста, т. е. уже к началу 90-х годов число не охваченных обучением детей составляло сравнительно незначительную часть.

Введение венгерского языка в качестве обязательного предмета в начальной школе само по себе еще не являлось предосудительным актом, поскольку элементарное знание государственного (официального) языка есть обычная норма в многонациональных странах. Вопиющим же актом несправедливости был постепенный перевод тысяч школ на венгерский язык обучения. Причем никаких законов на этот счет парламент не издавал, чего нельзя сказать о правительстве. Только в годы правления кабинета «железной руки» Дёже Банфи количество школ с преподаванием на национальных языках уменьшилось ровно на 20 %, т. е. 3296 школ стали мадьяроязычными. Наиболее чувствительные потери от этой акции понесли словаки, вторая после румын по численности народность королевства: в 1880 г. народных школ со словацким языком обучения было 1716, а к 1900 г. их стало только 528, у закарпатских украинцев из 393 осталось 93, у немцев 383 (из 867); больше «устояло» перед натиском мадьярского языка румынских школ -2157 из 2756.