Краткий философский словарь

ТРАНСЦЕНДЕНТАЛЬНЫЙ (от лат. transcendere – выходить за пределы) – выходящий за пределы эмпирического опыта и организующий этот опыт с помощью априорных (доопытных) форм. Понятие, возникшее в средневековой философии и широко используемое Кантом. Его философию называют трансцендентальной. В понимании Канта Т. характеризует познание, которое интересуется не столько предметами, сколько видами нашего познания предметов, поскольку это познание возможно априори.

ТРАНСЦЕНДЕНТНЫЙ (от лат. transcendere – выходить за пределы) – выходящий за пределы любого возможного человеческого опыта, находящийся по ту сторону теоретического познания; это не столько предмет знания, сколько веры. Понятие, широко используемое Кантом, но сложившееся еще в средневековой схоластике.

ТЮТЧЕВ Федор Иванович (1803–1873) – русский поэт и мыслитель. В социально-политических статьях «Россия и революция», «Папство и римский вопрос», в трактате «Россия и Запад», оставшемся незавершенным, Т. разделял славянофильские идеи об определяющей роли православия в русской культуре и был сторонником «образования великой православной империи» в результате «соединения двух церквей – восточной и западной». О философском миросозерцании поэта писали Вл. Соловьев, Н. Бердяев, А. Блок, А. Белый, Дм. Мережковский. Противоречивость публицистических и поэтических текстов поэта явилась основанием для совершенно противоположных оценок его творчества, в котором усматривалось и «присутствие новой исторической эпохи» (Н. Бердяев), и «нигилизм и бездонный ужас бытия» (Дм. Мережковский), и «воплощение хаоса в формах античной Греции» (А. Белый).

Великолепно зная современную ему немецкую и французскую философию (Т. был близко знаком с Шеллингом, встречался с Гейне, слушал в Париже лекции Гизо), Т. почувствовал несоответствие академической теории, имеющей дело с абстрактно-всеобщим, внутреннему миру человека. Для поэта философские категории бытия и небытия, пространства и времени, хаоса и космоса, конечного и бесконечного входили в его каждодневное жизненное самоощущение и переживались как бытовая реальность. Поэтому «острейший ум эпохи» (И. Аксаков) бьется в пространстве оппозиций жизни и смерти, памяти и забвения, сознательного и стихийного, любви и ненависти, являющихся «невысказуемой» жизнью души. «Счастлив наш век, – писал Т., – кому победа /Далась не кровью, а умом – / Счастлив, кто точку Архимеда /Умел сыскать в себе самом».

Т. выделяет два самостоятельных мира, сферы жизни: мир природы, живущий своей жизнью, и мир сознательного индивидуального «Я»; миры эти схожи своей внутренней динамичностью, рвущейся наружу за рамки положенного. Стремление к гармонии и единству бытия в творчестве Т. требовало преодоления дуализма, разрыва этих сфер. Поэтическая интуиция Т. объединяет пространство-время природы ритмом творчества собственного «Я», которое, будучи сверхвременно и сверхприродно, побеждает природу в традициях романтизма. В итоге вся природа становится процессом самосозерцания интеллекта поэта, любующимся собственным «Я», растворенным в стихии природы. Так возникает эстетический пантеизм его пейзажной лирики. «Не то, что мните вы, природа, / Не слепок, не бездушный лик – / В ней есть душа, в ней есть свобода, / В ней есть любовь, в ней есть язык…»

Но Т.-мыслитель критичен по отношению к образу природы, рожденному Т.-поэтом. Отношения его с миром более сложны, не столь гармоничны. Единство духовного и природного, чувственного и сверхчувственного, слышимого и неслышимого, конечного и бесконечного – лишь поэтический образ, выражающий одну из граней человеческого мироощущения, символизирующий одно из состояний его сознания. Возвращаясь к действительности, человек сталкивается с неподатливостью, непостижимостью природы и с непостижимостью духовного мира самого человека; эстетический пантеизм вступает в противоречие с задачей отстоять свою единичность. Не потому ли у поэта «душа не то поет, что море и ропщет мыслящий тростник». Даже сама мысль как объект рефлексии обладает для нас непостижимой глубиной: «Как сердцу высказать себя?/ Другому как понять тебя?/ Поймет ли он, чем ты живешь?/ Мысль изреченная есть ложь; Взрывая, возмутишь ключи, – / Питайся ими – и молчи».

Победа научной мысли над пространством и временем вызывает у поэта «некоторое чувство гордости»: его восхищает железная дорога, благодаря которой переносишься из одного города в другой, «почти не расставаясь с первым». Но наши успехи несоизмеримы с могуществом и непостижимостью природы, которая поглощает и уничтожает вас, с телом и душой. Так появляется идея «двойного бытия» природы и человека. Т. не чужд кантианский дуализм, но он осознает этот дуализм сквозь призму не познающего, но чувствующего, переживающего разума, который «твердит понятным сердцу языком о непонятной муке».