Краткий курс магического права

– Только я еще должна уточнить сумму, – спохватилась я и объяснила, увидев мелькнувшую на его лице тень: – Не увеличивать, скорее наоборот.

Он только пожал плечами.

– Хорошо. Двух-трех часов вам хватит?

– Конечно! – согласилась я, вставая. – И еще. Я хочу увидеть, что Аридэль забрали именно родители. Пусть дождутся меня, хорошо? – И уточнила с нажимом: – С документами!

– Ладно! – процедил он.

– До свидания! – вежливо сказала я.

Провожать меня никто не стал…

Я вышла из квартиры и, дождавшись хлопка двери за спиной, прислонилась к стене. Может, не стоило соглашаться прикрывать его «шалости»? А сразу бежать в милицию?

Но от этого бы пострадала и сама Аридэль. Такие процессы для потерпевших – как купание в болоте.

А так… так всем будет лучше. И Аридэль, и жильцам. Хотя, конечно, мерзко…

Нужно собраться с силами и обойти всех соседей. Надо отсеять всяких «примазавшихся» и оставить только тех, кто действительно пострадал. Может, юристу положено иначе, но у меня все еще оставалась совесть!

Спустя два часа у меня уже шумело в голове, а в глаза будто песка насыпали.

Квартиры, люди, и разговоры, разговоры, разговоры.

Каждый хотел поделиться своими соображениями, а старики еще заодно высказать политические взгляды, обсудить отношения с детьми, пожаловаться на болячки.

Тяжело быть юристом! Потому что юрист – это всегда жилетка для других. Такая уж у нас работа.

Зато список «жертв» изрядно похудел.

Напоследок я решила проведать госпожу Хельгу – ту самую даму, которая единственная не поддержала петицию. По-моему, она вообще держалась особняком от других бабулек. Да и назвать ее бабкой, несмотря на преклонный возраст, язык не поворачивался.

– Здравствуйте, детка! Что вы хотите? – поинтересовалась ухоженная дама, открывшая мне дверь. – Алевтина, если не ошибаюсь?

Я кивнула, немного оробев. Странно, но даже это «детка» звучало совсем не обидно.

Госпожа Хельга не пыталась спрятать морщинки под слоем штукатурки, не рядилась в молодежные наряды. Одежда подобрана со вкусом, тонкий аромат духов и сигарет, аккуратный макияж и маникюр…

– Простите, госпожа Хельга! – выпалила я. – Я насчет господина Викалиса.

– Надеюсь, вы не станете уговаривать меня поставить подпись на этой… петиции?

– Нет! – возразила я. – Наоборот!

– Вот как? – Она подняла тщательно выщипанную бровь. – Тогда проходите, поговорим.

Я благодарно кивнула. В самом деле, не стоит болтать на лестничной площадке, мало ли кто может подслушивать!

В квартире у госпожи Хельги царил, что называется, творческий беспорядок. Какие-то журналы стопками, гора коробочек с бисером и бусинами, на креслах и диванах во множестве разложены странные наряды, а на стенах – масса старых театральных афиш.

– Свои лучшие годы я отдала ему! – заметив мой интерес, сообщила хозяйка хорошо поставленным контральто.

– Кому? – не поняла я.

– Театру! – в низком голосе госпожи Хельги слышалось благоговение.

– А-а! – Стыдно признаться, всякие «живые» представления я не любила. То ли дело кино!

Но сообщать об этом заядлой театралке не стоило.

– Последние тридцать лет я – главный костюмер национального драматического театра! – сказала она с тихой гордостью. – Впрочем, детка, вам это, должно быть, совсем неинтересно. Присаживайтесь сюда!

И, не слушая моих робких уверений, что все это очень интересно, она убрала с кресла расшитую бисером мини-юбку. Хм, кто здесь такое носит?!

– Это для новой пьесы Фредерико Роллини, – сообщила госпожа Хельга, затягиваясь сигаретой. – Очень авангардное творение, надо сказать. Одна из главных трагических героинь – попаданка, вот она и щеголяет в эдаком…

– А почему – трагических? – не выдержала я, осторожно умостившись в слишком мягком кресле.

– Большинство попаданок, как бы это сказать… – она взмахнула в воздухе сигаретой, отчего дым завился странной фигурой, – нарываются на неприятности. Так что судьба их незавидна.

– Ясно. – Я насупилась, но не стала возражать. С предубеждением местных по отношению к попаданкам уже было время смириться. Лучше перейти к делу. – Госпожа Хельга, скажите, вы подтвердите, что оборотень не создает никаких проблем соседям? Ну, если понадобится.

– Подтвержу! – охотно согласилась она, пыхнув дымом, и, протянув руку, взяла со столика бокал коньяка. Отпила и сказала, будто отвечая на мой взгляд: – Эти моралистки набрасываются на все, что хоть чуточку отличается от их пуританских взглядов. Сами жить не умеют и другим не дают, перечницы престарелые!

– Отлично! – обрадовалась я. – Давайте я запишу ваши данные, если что, заявлю свидетелем…

– Пишите, детка! – Она закинула ногу на ногу и принялась диктовать…

От госпожи Хельги я вышла в приподнятом настроении. Ну, точнее, оно поднялось хоть немного, а то все эти жадные люди навевали на меня уныние. Неужели можно говорить на белое черное только ради того, чтобы поиметь с этого немного денег?!

Сжимая в руке уточненный список пострадавших, я снова поднялась на верхний этаж. От усталости кружилась голова.

Дверь квартиры русалки была распахнута настежь.