Краткий курс счастья. Обрести себя в своей жизни

Молодым (и глупым пожилым) кажется, что можно сразить красотой. Можно. В кино. В реальности, это мало кому удается. Наши улицы полны красивых женщин, на которых никто не обращает внимания (если к внешности не добавляется вызывающее поведение). Мы к этому настолько привыкли, что просто не замечаем. Да и сами красавицы, как правило, сомневаются в собственном совершенстве, потому что никто на самом деле не знает, что делает человека красивым. Есть мнения, версии, теории, а также многочисленные попытки «проверить алгеброй гармонию». Здесь и измеряемые параметры (типа 90-60-90), и образцы (Венера Милосская, которая, кстати сказать, не всем нравится), и перечни конкретных признаков, разные для разных народов и периодов времени. Однако, стремление к красоте неизживаемо, поскольку «болезнь» эта поражает каждого в своё время.

Еще один аспект красоты человека – его имя. Всегда завидовала тем, кто мог с нескрываемой гордостью произнести свою фамилию. Мне от родителей досталось редкое (в моей юности) имя. Если где-то произносили «Юля», я знала, что это обо мне. И дочь Варварой назвала в память тех ощущений. Но мода на имена переменчива, и я, и Варенушка перестали так уж сильно выделяться.

Нас, недовольных своим именованием, много. И фамилия, и имя мы получаем от родителей, которых, как известно, не выбирают. Нас называют в честь бабушек (дедушек), знаменитостей, по святкам или календарю (родился первого числа, значит, имя должно быть на «А») и просто из эстетических предпочтений, иногда не задумываясь о сочетаемости с отчеством и фамилией, чего дети, повзрослев, могут очень стесняться.

Девочкам нравятся фамилии, по которым не определяется пол – мы живем в мужском мире, где женщины (честно) имеют статус пониже просто потому, что они женщины. Я взяла фамилию мужа (хоть и не была от нее в восторге) из простого уважения к нему, а его брат, который ее стеснялся, брал фамилию жены в каждом браке. Есть и другие законные способы «украшения» для тех, кто трепетно относится к записям в актах гражданского состояния.

А что определяет «красоту» имени? Знаю Объедковых, которые гордятся своей фамилией, поскольку их поддерживает исторический аспект, пусть и не широко известный. Все знают про Толстых, которые носят свою фамилию, как знамя. Но если вдуматься, впервые встретив в тексте Льва Толстого, непросвещенный читатель, скорее всего, представит себе упитанного африканского хищника. И Клаудию Шиффер задразнили бы в школьные годы, родись она на русскоязычной территории. И сочетание имени Рудольф с фамилией Нуриев странновато. Тебе не нравится твоя фамилия? Стань великим, и твои потомки ею будут гордиться.

Наверняка тебе доводилось завидовать чьей-то красоте. Казалось бы, так одарены, весь мир у их ног. Но много ли среди них счастливых? По моему глубокому убеждению, красота – огромное испытание, а иногда и наказание.

Излишество?

Так что, красота – зло?! Не этим ли тезисом руководствовалась святая инквизиция, выжигая красоту из генофонда Европы? Пора разобраться с самим понятием, и для начала обратимся к словарям:

Красота – эстетическая (неутилитарная, непрактическая) категория, обозначающая совершенство, гармоничное сочетание аспектов объекта, при котором последний вызывает у наблюдателя эстетическое наслаждение.

Но не все так просто. Гармония и пропорциональность частей (по Пифагору) со временем банально приедаются и заменяются чем-нибудь другим, например, диссонансом и асимметрией, которые в свою очередь тоже отвергаются. Красота непостоянна: то провозглашается лаконичность, четкие линии, потому что это элегантно, то насаждаются рюши, кружева и прочие замысловатости – женственно.

М. Вандерс. Ничто так быстро не устаревает, как новое.

Существует мнение, что наше восприятие красоты – инстинктивное, закрепившееся в памяти человека благодаря множеству предшествующих поколений с их бессознательным опытом и опытом осознаваемым. Историко-географический экскурс демонстрирует удивительное разнообразие стандартов красоты в разных странах и культурах. В Средние века можно отметить моду на бледность и худобу, но в эпоху барокко, напротив, появляется мода на полнотелость (вспомни Рубенса). В средневековом Китае во имя красоты уродовали детские ножки. Людям, по всей видимости, скучно восхищаться все время одним и тем же.