Краткое повествование

После этого стали день за днем прибывать со всех сторон: из дальнего Хорасана, из Герата, из Мазандарана, из Машада, из стороны Кананиев, из Баку, из Артавила, Атрпатакана, Грузии, из Тавриза и из других мест; [они] съехались, собрались, скопились [там] до своего байрама.

И установил премудрый хан, чтобы ежедневно в третьем часу поочереди являлись к нему на селам. И близ его жилища установили длинные тростниковые палатки, [длиною] в 10, 15 и 20 обхватов и шириною в два обхвата, и вот прибывшие из каждого города сидели в одной палатке вместе со своими согражданами. И все мы очень рано шли в установленное место, и в третьем часу могущественный хан выходил из своих покоев. И [после того, как] чавуши сотворяли молитву, все шли по очереди, проходили перед ним, склоняя головы, безмолвно приветствовали [его] и выходили.

И ибо место, где восседал хан, было построенным из дерева дворцом, крыша была покрыта досками, а ограда была сделана из тростника, а также жилище жен его; стена и жилища были огорожены тростниковой оградой. Было много и шатров, а наше жилище [находилось] в стороне от лагеря, в получасе езды; [там] было построено более 500 шалашей. Там хотели поселить некоторых из прибывших ханов. Но так как [эти шалаши] находились вдали от жилища хана, не позволили [помещать там прибывающий ханов], а поселили их в окрестностях [жилища] хана.

А Муганская степь — обширное, просторное и восхитительное поле, которое хороший всадник не смог бы объехать в течение тридцати дней. [Вокруг все] ровно, и если кто-нибудь положит на землю яблоко, то оно будет видно издали. И в этой бескрайней степи нет вовсе [ни] камня или подобия камня, в декабре и январе густая трава зеленеет, а овцы рожают достаточно много ягнят, и многие из ягнят выросли, как [это] бывает у вас [в дни] Хидирилиаза. Но холод также был сильным, и мы очень страдали от холода. Если бы на берегу Аракса не было дров, мы бы все заболели и умерли.

А в день арифэ внутри тростниковой ограды, около дворца хана, разбили большой шатер, который позаботились и доставили из Казвина. Длина шатра была равна 110 аршинам, ширина — 50 алаби, высота — 18 алаби, с куполообразным верхом, а внутри было 12 столбов, а над каждым столбом серебряная скоба, подобно арбузу средних размеров, с таким знаком (. Шатер снаружи был темно-пурпурового цвета, с двойной обивкой: извне сплошное полотно, снизу — клетчатое со сборкой, а внутри — из гилянского вышитого шелка.

[Великий хан] велел всем идти и осмотреть [шатер]. Пошли и мы, вошли в шатер и развлеклись.

А в день их байрама [великий хан] устроил в шатре меджлис своих вельмож. Там в шатре находился Кендж-Али-паша Османский, который был посланником саракинцев, а также русский посланник, т. е. московский посол. Пригласили и меня среди них. И они говорили то, что думали.

И затем раздали розовую воду. И затем — сладкий шербет в золотых стаканах, и обходили [собравшихся] с двумя золотыми и двумя серебряными кадилами, куря благовония. И разные гусаны и среди них танцовщики, которые были смиреннейшими детьми, играли в течение часа. И затем мы встали и пошли в свои жилища.

А на другой день, мы, по нашему обычаю, вновь пошли на селам. И нас не повели к нему, а приказали: «Пусть каждый из вас сядет в поле отдельно со своими согражданами, ибо нам нужно кое-что приказать вам».

Спустя немного [времени] пришли семеро ханских вельмож и, призвав по очереди прибывших из каждого города, сказали: «Великий хан повелел, чтобы вы пошли и посовещались друг с другом, и нашли бы кого-нибудь, который смог бы управлять вами и землей, ибо я ослабел и утомился, — [говорил хан], — и больше не могу выдержать тягот войны. Но я поеду и поселюсь в своем замке и буду молиться за себя и за вас. Вот вам три часа [времени]: совещайтесь и придите в девятом часу и ответьте».

И так нас отпустили и мы направились в свои жилища.

А в девятом часу, и даже раньше, из-за наших опасений, мы поспешно прибыли и снова сели группами, пока не пришли те прежние семь мужей, и по очереди спрашивали [жителей каждого] города: «Кого нашли?» Или же: «Вы выбрали?». А все ответили: «Мы не нашли никого, кто был бы лучше, счастливее, способнее хана, и не хотим больше искать. И если он отступается от нас, мы не выпустим из рук его ног и пол его одежды. Но он владыка наш и обязан властвовать [над нами], ибо он спас нас от врагов и очистил страну от вредителей, а нас с нашими семьями вырвал из рук поработителей. Нам невозможно обойтись без него. А если он желает покинуть нас и нашу землю и удалиться, то пусть либо возьмет нас с собой в Хорасан, либо перебьет всех нас».

И нас отпустили, и мы пошли на свои места.

А на следующий день мы вновь пошли в то же место совещания. И вновь пришли те семь мужей и так же, как и в предыдущие дни, по очереди разместили перед собой [прибывших из различных] городов и сказали, говоря: «Повеление великого хана гласит: «Так как вы не позволили мне исполнить свое намерение и желаете, [чтобы] я властвовал [над] вами, я требую от вас этих трех вещей: