Кратос 1

Я связался с секретарем имперской администрации, через которого обычно добивался аудиенций у Страдина или выходил с ним на связь.

— Александр Николаевич, у меня для государя срочные сведения особой важности. Речь идет о нескольких часах.

— Подождите, Даниил Андреевич. Я свяжусь с вами.

Я парю над центром города, стараясь не особенно удаляться от императорской резиденции. Это небольшой особняк, окруженный садом за черной литой оградой. Он кажется доступным и почти беззащитным, что является опасной иллюзией. Охрана и электронные средства защиты и слежения здесь не хуже, чем в центральном офисе СБК.

Секретарь связался со мной через полчаса.

— Через час у императора окно десять минут. Хватит?

— Да.

— Он ждет вас.

Часа мне хватило на то, чтобы перекусить в ближайшем кафе.

Солнце уже клонится к закату, бросая на скатерть вытянутые теплые прямоугольники света. С улицы доносится обычный городской шум. И я стараюсь сосредоточиться на солнечных бликах, белом шитье скатерти, мелких осенних цветах в маленькой вазочке и этом городском шуме. Чтобы отвлечься, чтобы успокоиться. Я на взводе после визита в СБК, как бы я там не держался, а мне предстоит еще один непростой разговор.

Страдин принял меня в том же роскошном кабинете, который еще по прилете на Кратос внушил мне отвращение своей официозностью.

— Прошу садиться, Даниил Андреевич, что у вас стряслось?

— Государь, через несколько дней будет атака метаморфов на Кратос. Нужно немедленно выслать флот к выходу из гипертуннеля. Возможно, мы еще успеем раньше.

Император побледнел.

— Откуда сведения? — резко спросил он.

— Преображенные видят будущее.

— Сон приснился?

— Да, — спокойно сказал я. — Но я еще ни разу не ошибался.

— Замечательно. На перстне связи есть генератор случайных чисел. Беретесь угадать последовательность?

— Попробую.

— Готово, — улыбнулся Страдин.

— Сколько знаков в числе?

— Четыре.

— Сколько чисел?

— Десять.

Я кивнул, записал последовательность на перстень связи и скинул Страдину. Он хмыкнул.

— Тогда скажите мне, что я собираюсь сделать в ближайшие пять минут.

Я сосредоточился, видение пришло почти сразу, вспыхнув яркой картинкой.

— Благодарю вас, государь, — сказал я и поклонился.

— За что?

— За назначение меня Принцем Империи и Малое кольцо.

Страдин усмехнулся.

— Бери! — я отметил про себя, что он впервые обратился ко мне на «ты».

Он разжал руку. На ладони лежало золотое кольцо с сиреневым камнем, похожим на аметист.

— Сам наденешь, не девушка, — сказал Страдин. — На левую руку не надевай — плохая примета. Вдовцом окажешься — потеряешь страну. На правую, на средний палец. Перстень связи сними, его — на левую.

Я вспомнил руку Алисии без всяких украшений, но зато со следом от перстня на среднем пальце правой руки. Я решил тогда, что она вдова или разведена. Но обручальное кольцо носят на безымянном пальце!

Я надел кольцо и почувствовал контакт с Сетью. Малое кольцо — перстень связи.

— Устройство связи можно вообще выбросить, — сказал Страдин. — Но здесь тоже свои суеверия, вот, покойная императрица до последних дней носила, хотя почти им не пользовалась. Только для сугубо личных дел. Так что как хочешь. Объявлять о назначении пока не буду, вернешься с победой — устроим торжества.

Я склонил голову.

— Бери флот, вам дадут старт, как только будете готовы, выводи корабли к гипертуннелю. Дай Бог вам успеть!

Когда за мной закрылись двери страдинского кабинета, я связался со своими Преображенными и приказал им готовить флот. И только покинув дворец, решился связаться с еще одним человеком.

— Здравствуй, Даня, — ответила Алисия Штефански.

Я был рад уже тому, что она соизволила ответить.

— Госпожа Штефански, нам надо встретиться.

— Если ты обещаешь не пытаться выяснить, кто я.

— Хорошо, обещаю.

Наша встреча превратилась в прощание.

Я рассказал о допросе в СБК и разговоре со Страдиным.

Она взглянула на Малое кольцо, усмехнулась.

— Что ж, поздравляю. Дал все-таки. Наверное, считает, что тебе недолго его носить.

— Может быть.

— Ну, что ж, со щитом или на щите!

Евгений Львович Ройтман

Леонид Аркадьевич очень обаятельный человек. И работать с ним приятно. Ему трудно, он привык властвовать, а не подчиняться, и я стараюсь делать на это скидку. По крайней мере, добился, чтобы его не обыскивали по семь раз в неделю. Все равно, ни в запрещенные вещи в его комнате, ни в подготовку им побега я не верю ни на грош.

Он взрослый разумный человек, и я не жду эксцессов.

После того мальчишества перед первым сеансом биопрограммирования, он смог взять себя в руки, и теперь спокоен и уравновешен. Даже пытается успокаивать других, и его слушаются.

Я составил психологическое заключение и предъявил ему.

— Прочитайте, Леонид Аркадьевич. Я сделал все, что мог.

Он сидит напротив меня в моем кабинете и просматривает бумагу. Устройство связи для него запрещено, к тому же это официальный документ, так что действительно на бумаге.

Его лицо светлеет, он почти улыбается. Я старательно отвел все нереалистичные обвинения на стандартном основании, которое обычно приводят психологи Центра: не было умысла на совершение преступления.