Креативы Старого Семёна

В советские времена работал со мной один программист. Вполне благополучный, ленивый такой. Ни в каком диссиденстве не замешанный. Политикой не интересовался. И вообще, вроде бы, ничем не интересовался. Кроме женщин, разумеется.

И вдруг узнаю, что он подал заявление на выезд. Я удивился, спрашиваю его:

— В чем дело, что тебя здесь не устраивает?

— Да ты понимаешь, все могу принять в социализме, кроме одного.

— Чего именно?

— Да того, что производительность труда должна расти более быстрыми темпами, чем благосостояние трудящихся!

*.*.*

Я когда-то об этом человеке писал, он работал вместе со мной. Борис Петрович, спившийся интеллигент. Он любил повторять: "Социализм, победивший в одной, отдельно взятой за ж... стране".

Недавно мне рассказали, как он умирал. Борис Петрович лежал в больнице, ему сделали операцию. Навестить его пришел сослуживец Петька. Принес бутылку, они ее распили. Через несколько дней другой сослуживец принес ему апельсины, соки и прочее, что принято в этих случаях. Борис Петрович мрачно осмотрел содержимое пакета и сказал:

— В следующий раз пусть Петька приходит.

Так получилось

И уж немного об армии. История из семидесятых годов.

Один московский мастер, окончив институт, отслужил год рядовым. В обычной строевой части. А не в спортроте, где служили даже кандидаты в мастера.

А получилось это так. Сначала ему предложили спортроту. Он почти уже согласился, но тут возник новый вариант - тренером в одну из московских военных академий. Еще лучше. Дело было практически решено.

А в этой академии уже был тренер, штатский человек, на зарплате. Кандидат в мастера. И он узнал, что на его место берут другого. Встретился с этим мастером и говорит:

— Саш, я тебе еще лучше место устрою. Даже ночевать будешь не в казарме, а дома. Только играть за них на командных соревнованиях, и все, больше ничего и делать тебе не надо будет.

— Ну хорошо, давай.

— Ладно, договорились. Значит, ты от академии откажись, и больше никуда не ходи и никому ничего не говори. Я сам все сделаю, не сомневайся.

И Саша никуда не ходил, и никому ничего не говорил. И этот Гена тоже.

Так это все и получилось.

Немного о метеорологии

Когда-то в нашем НИИ работал один завлаб. Шумный, веселый и остроумный человек, матерщинник, курильщик и женолюб.

Помню, как-то я спросил его:

— Лев Александрович, вот почему, когда вы материтесь в буфете, то делаете это таким мхатовским шепотом, что слышно за каждым столиком?

— Ты ничего не понимаешь! – ответил он. - Главное, я обозначил, что говорю тихо и никого не хочу оскорбить.

Так вот, он однажды рассказал мне, как еще до войны, учась в институте, проходил практику на каком-то заводе. И там, по условиям производства, важно было знать погоду на завтра. Кажется, это было что-то, связанное с переработкой свеклы, сейчас уже не помню. На заводе была даже штатная должность метеоролога. Она пустовала, и студента Леву назначили предсказывать погоду.

— И мне дали премию за отличную работу! – рассказывал он. - А как я эту погоду определял? Да очень просто. Какая сегодня, точно такую же на завтра и предсказывал. Иногда, правда, погода менялась, но чаще я угадывал.

Незаслуженно забытая методика, мне кажется. И не только к метеорологии применимая.

Я потом, что непонятно, объясню

Всю жизнь мучаюсь из-за того, что ничего не понимаю в живописи. Пытался это как-то исправить, ходил в Третьяковку, смотрел альбомы, читал книги. Все без толку.

А подаренный мне судьбой шанс – упустил.

Дело было так. В Пушкинском музее открылась какая-то выставка, из зарубежных собраний. А у нашей сотрудницы, Леры, отец был искусствовед. Он достал ей билеты на всех, и Лера нас, человек десять, на эту выставку повела.

Ходим, смотрим. Я мучаюсь, но дело уже идет к концу. И тут одна наша у Леры спрашивает:

— Лер, ну может я такая тупая, но не понимаю я, что в этой картине Эль Греко великого? Ну не понимаю!

А та отвечает:

— Пойдем, Надя, я тебе все сейчас объясню!

И уводит ее к этому самому Эль Греко. Через пять минут возвращаются, Слышу, Надя говорит:

— Да…это… это гениально!

—А теперь, если мы взглянем на эту картину сквозь призму Эроса… - продолжает Лера.

«Эх, - думаю, - надо бы ее попросить, пусть и мне объяснит».

Но больно уж курить хотелось.

Автограф Петросяна

В 1963-м году в Театре Эстрады на закрытии матча на первенство мира я получил автограф у Петросяна.

Далось это мне очень непросто. Закончилась официальная часть, и в антракте перед концертом Петросян, сидя в первом ряду, раздавал автографы. Желающих было много, вокруг нового чемпиона мира образовалась целая толпа. Я в нее нырнул и стал пробираться поближе к Тиграну Вартановичу. И когда я был уже почти у цели, кто-то взял меня за плечо и оттолкнул. Причем так сильно, что я даже отлетел. Это был Серго Амбарцумян, знаменитый в прошлом штангист, который на закрытии охранял Петросяна от таких, как я, настырных болельщиков.