Крейсера «Адмирал Макаров», «Паллада», «Баян»

Таким образом, время для переработки проекта было упущено в 1905-1908 гг., когда Морским министерством руководили бесцветные «переходные фигуры» - А.А. Бирилёв и И.М. Диков. Однако в структуре флота существовало ещё несколько инстанций, которые могли возбудить вопрос о доработке «баянов». Во-первых, это сам император Николай II, бывший высшим авторитетом для своих министров- адмиралов, с удовольствием носивший морскую форму и по-своему любивший флот, но совершенно не интересовавшийся его внутренними проблемами. В отличие от своего венценосного кузена Вильгельма II, замкнувшего на себя все вопросы развития германских ВМС и кораблестроительной политики (при личном морском штабе кайзера даже имелась группа инженеров, время от времени воплощавшая в проекты кораблестроительные фантазии монарха-мариниста), царь предпочитал вручать свой флот в руки людей, которым в данное время доверял и больше к вопросу не возвращался (до очередного назначения), ограничиваясь чтением докладов и проведением внешне эффектных смотров. Во-вторых, это Морской Генеральный штаб, орган, ответственный за разработку планов вооружённой борьбы на море, состав флота и тактико-технические характеристики кораблей. Однако и МГШ, в это время ещё только переживавший начальный период своего становления и заваленный работой по разработке судостроительных программ, планов обороны российских морских театров, принципов комплектования, обучения и организации морских сил, просто не имел возможности вникать в детали конструкции каких-то начатых постройкой по устаревшему проекту крейсеров. Задача этого «мозга флота» состояла в разработке более масштабных вопросов, освещенных, например, в объёмистом докладе императору от 2 октября 1906 г., в котором трём «баянам» отводилось место в будущей «полной оперативно-способной эскадре» Балтийского флота «вместо трёх лёгких крейсеров, хотя все эти суда и не вполне удовлетворяют строгим современным требованиям». [⁴ Доклад МГШ «О состоянии, воссоздании и реорганизации флота», 1906 г. с. 41.] Далее, существовал ещё высший технический орган флота - МТК, прямо обязанный заботиться об уровне тактико-технических характеристик строящихся новых кораблей. Однако нельзя сказать, что МТК после 1905 г. продолжал пребывать на высоте своих задач. В 1905-1906 гг. в нём сменилось всё руководство - место председателя вместо Ф.В. Дубасова занял А.А. Вирениус, главным инспектором кораблестроения взамен Н.Е. Кутейникова стал С.К. Ратник. Возможностей МТК, которые отнюдь не были беспредельными, в то время хватало только на постоянное переделывание проектов артиллерии и бронирования «Андрея Первозванного» и «Императора Павла I» - двух самых крупных строившихся кораблей. Даже выработка основных конструктивных решений по сооружавшимся в Чёрном море «Евстафию» и «Иоанну Златоусту» велась на месте силами небольших проектных бригад их строителей - МТК только осуществлял надзор и выдавал директивы. В подобной ситуации самоустранения всех крупных инстанций флота от вопроса доведения характеристик строящихся крейсеров до приемлемого уровня эпизодические инициативы их командиров и офицеров были заведомо обречены на неуспех.

Остаётся констатировать - на начальном этапе строительства «баянов» из руководства Морского министерства в совершенствовании их конструкции не был заинтересован никто. Ещё бы: в июне 1905 г. (первые листы корпусов будущих крейсеров только легли на стапельные блоки) «случился» «Потёмкин», затем, осенью - восстание на «Очакове» и выступления в городах, деревнях и воинских частях, для руководства умиротворением которых в Курской, Черниговской и Полтавской губерниях даже пришлось командировать председателя МТК, флигель-адъютанта государя вицеадмирала Ф.В. Дубасова (в декабре во главе Семёновского полка он уже наводил порядок в Москве, на Пресне). Далее - 1906 год: волнения на Минной дивизии в Гельсингфорсе, Свеаборгский мятеж, избиение офицеров в Кронштадте, бунт на гвардейском крейсере «Память Азова». В 1907 г. стало тише, но и напряжённость не спадала - весной прокатилась волна арестов неблагонадёжных матросов на «Цесаревиче» и черноморских линкорах, осенью волновались солдаты в Севастополе, а во Владивостоке матросы захватили миноносец «Скорый» и расстреливали из орудий город. Положение среди команд, зыбкость обстановки в министерстве, которому долго не могли простить Цусимы, да и положение в целом в стране, не придавали тогдашнему слабому руководству флота энергии по части экспериментов с усовершенствованиями крейсеров. Настроений хватало только на минимальную активность, а когда ситуация улучшилась, пришли новые люди и настало время новых больших дел, было уже не до «баянов», к тому времени вступавших в строй.