Кремль 2222. Транспортное кольцо

– Да ни при чем. Просто они предложили хорошую цену: им, видите ли, нужен был живой кио. Думаю, для перепродажи. Это же торговцы, они знают, где можно купить подешевле, а где – продать подороже. Говорят, есть где-то безумцы, которые пытаются изучать наше внутреннее устройство. То ли оружие из частей кио делают, то ли пытаются создать послушных андроидов – не знаю. Факт в том, что маркитанты далеко меня не увели.

– Дай-ка я угадаю, – встрял Книжник. – На маркитантов напали дампы?

– А вот и не угадал, – усмехнулся кио. – Напали какие-то вооруженные люди, я так и не понял, кто это.

– Кремлевские?

– Нет, не похоже. Скорее, люди с Трех Заводов.

– Это еще где?

– Есть такая территория в районе Химок. Долго рассказывать. А может, и не они. В любом случае, им был нужен не я, а оружие и золото. Троих маркитантов они положили на месте, пуля досталась и мне, – кио продемонстрировал небольшую дыру в комбезе. – Спасибо танталовому скелету – начинка не повреждена. Но пришлось прикинуться мертвым. Маркитантов обшарили, забрали все ценное и убрались. Ну а я встал и пошел…

– Куда? – спросила Хельга.

– А куда мне было идти? Домой, на Железное Кладбище, не очень-то и тянуло. Это для моих сородичей все рационально и единственно верно, а для меня то, как со мной поступили, – обыкновенное предательство.

– Я же говорила, – тихо произнесла Хельга.

– Вот. Ну и единственный путь, который я мог себе представить, – это вслед за Книжником и его Стальной Армадой. Там я хоть как-то мог быть полезен, да и вообще…

– Только вместо меня ты встретил дампов, – подытожил Книжник.

– Встретил – это сильно сказано, – фыркнул кио. – Я их даже не видел. Просто кто-то напал со спины. Ударили по голове – думали, наверное, что я потеряю сознание. Какой-то сбой в мозгу все же произошел, иначе я сумел бы ответить. Но они провернули все ловко, я даже разрядом не успел кого-нибудь приложить – да и в кого всаживать разряд, если никого не видишь? В общем, навалились на меня скопом, скрутили и потащили куда-то. Ну а тут и вы подоспели…

– Повезло тебе, – заметил Зигфрид. – Последнее время местные дампы страдают пироманией. Они бы не упустили случая проверить, как горит кио.

Эти голоса раздавались уже за спиной Книжника – он сам не понял, как оказался у выхода из их временного убежища.

– Эй, ты куда? – окликнула его Хельга.

– Я сейчас… – пробормотал в ответ Книжник. – Надо мне.

Ему было не по себе, и в этом он был полной противоположностью Зигфрида с его стальными нервами. Ну не мог семинарист просто сидеть и болтать, зная, что сидят они, по сути, на тикающей мине. И не просто мине – на неком символическом «тумблере», щелчок которого должен раз и навсегда вычеркнуть из бытия этот город. Что сейчас в голове у Сержанта? Зачем этот страшный и бессмысленный «выстрел в спину» тому, кто давно уже перестал быть ему врагом? Вопрос не имеет значения.

Выбравшись на полуразрушенную эстакаду, Книжник огляделся. Здесь, наверху, было очень тихо, гулял легкий ветерок. Семинарист прикинул: сейчас они находятся посреди древнего Третьего транспортного кольца, точнее, его надземной части. Большую часть эстакады снесли наступающие биороботы тяжелого типа. А вон там, чуть дальше, они встретились с контрударом защитников города.

Вот она, широкая полоса свободной земли, когда-то покрытая асфальтом, а теперь – сплошь усеянная воронками и клочьями рваного бетона, перемешанная с искореженным металлом.

Здесь было сражение – неистовое, яростное. Сюда наносились ракетно-бомбовые удары, зачищая полосу для дальнейшего прорыва ударных роботов. А с востока оборонявшиеся бросали сюда остатки резервов, чтобы заткнуть прорыв.

Даже теперь здесь всюду остовы биороботов, перемешанные, как в гигантском блендере, с ржавыми частями изувеченных танков. А вот они вместе, в одной воронке: изувеченный танк и «раптор», вцепившийся в танковую башню, – все это сплавлено в один металлический сгусток, успевший покрыться слоем мертвой земли. До сих пор здесь ничего не растет – земля настолько пропитана смертью, что не принимаются даже привыкшие ко всему растения-мутанты.

К этому невозможно привыкнуть. Каждый раз, глядя на поля давно минувших битв, семинарист сжимал зубы от боли и тоски. Он не испытывал ненависти к давнему врагу – никто не помнил этого врага, причин войны, да и сам ее ход стал лишь смутной легендой. Но каждый раз Книжник чувствовал ярость и ненависть, пропитавшие эту землю, боль и смерть – верные спутницы войны.

Это надо помнить – чтобы подобное не повторялось. Но почему-то все повторяется вновь и вновь – уже в меньших масштабах, но с той же злобой. И уже безо всякого смысла.

Книжник поймал себя на том, что не может отвести взгляда от картины минувшей битвы. Что это с ним? Лирическое настроение? Или то, что называют «перед смертью не надышишься», желание ощутить жизнь перед неизбежной гибелью в ядерном пекле?

Нет, дело в другом…

Следы древнего сражения заставили его задуматься. Как они все оказались здесь? Правильно – пришли туда, где свихнувшийся Сержант решил довести до конца свое мифическое задание.