Кремлевский Папа

– Уйду я, Вера, уйду. Не переживай, -

сказала Настя.– Куда ты мои вещи дела?

-На помойку, этот, выбросила. Они же вшивые и рвань на

рвани!

– Ты мне их, Вер, принеси, а твои я сниму. Не люблю быть должной. Хватит, отогрела душу немного,

порадовалась вашему счастью, домом подышала, теперь мне пора…

Сколько лет в лагерях мечтала о доме, о тепле… Ты даже представить не можешь!

– Я понимаю, Настя, жалко мне тебя, этот, до слёз. Как посмотрю на тебя, как вспомню, этот… криком кричать хочется, но пойми и нас с Толей… Мы тебе добра желаем, значит, не обижайся, пойми нас правильно. Скажи мне, этот,

«живую

консерву», значит, и ты ела?..

– Порешила ее моя подруга, а ели вместе…

-Ой, не надо, не говори больше об этом!

Вера схватилась за сердце, пошатнулась. В ее

глазах поплыли круги. По-рыбьи хватая воздух, она сказала:

– У себя в доме слышать такой, этот, ужас! Пойду гляну, закрыта ли дверь, не слышал ли Толя? Ой, не знаю, что с тобой делать, Насть?

Она пошла проверять дверь в кабинет, вернулась, сообщила:

-Он ведь на одно ухо почти, этот, не слышит – контузия у него, так что всё нормально. Н

о ты, Насть, меня ошарашила! Такое приснится, так испугаешься насмерть, А тут, этот, ты рассказываешь ужасы и даже не морщишься.

– Сама меня за язык тянула. Расскажи да расскажи. Вы что на воле н

е жрете друг друга?

-Мы в научном мире вращаемся… Т

акого нет. Боже у

паси!

– Кому ты рассказываешь, Вер! Среди ученых поголовный каннибализм. Они же поедом едят друг друга! Я-то знаю.

– Не слышала

такого…

-Вот начнете защищаться – услышишь. Завистники появятся, изуверы, анонимщики, сплетники, жалобщики.

– Такого Толя не допустит. Он их культями затолкает. Он же один на танки шел! Ему нечего бояться.

… Настя, я подумала, а если бы тебя, так, как ты говоришь, этот, пришили,– спросила со страшной гримасой на лице Вера.

– Могли бы и меня, но я до того худая была, так за время лагерей да скитаний по тайге высохла, что навару из меня никакого. А Нюрка была справной,

на складе долго работала, мясо

жрала, падла! Вот мы ее и порешили…

-Ты, Насть, хоть покаялась, прощения, этот, попросила у Господа?.. За такое…

– Нет, не буду я ни у кого просить прощения.

Господь меня не защитил в свое время, такую жизнь мне устроил, что врагу не пожелаешь. Вся судьба моя изломана, жизнь, молодость загублены! Теперь я должна на коленях стоять и каяться? Нет! С

колько я в лагерях молилась, просила о помощи, но он для меня ничего не сделал. Обижена я на него…

– Ты совсем другая стала. От тебя, от весёлой моей подруги,

ничего, этот, не осталось.

–