Кремлевский Папа

– Да не приведи, Господь!– вскинула руки Настя. – Да неужели допустят?.. Неужели Берия будет?.. Этот обер-плут?..

– Он самый ближайший, – своим научным знанием подтвердил Анатолий. – К

то у нас будет спрашивать?

– Я, пожалуй, пойду, – сказала Настя. – Спасибо вам, Толя, Вера, за участие в моей судьбе. Не хочу вам доставлять неприятностей,

пойду.

– Подожди ты! – вскинулась сразу

Вера. – Покушай сначала, этот, как следует. отдохни немного, а там придумаем что-нибудь. Правда, Т

оля?

Встав из-за стола, Анатолий молча отправился к себе в кабинет.

– Промолчал – значит, согласен, – сказала возбужденно- обнадеживающе Вера и подмигнула Насте: всё, мол, устроится, не переживай. – Рассказывай дальше, почему тебе

дали пять лет, а сидела до сих пор?..

Настя не хотела ворошить прошлое, медлила, тянула время, потом все же начала свою печальную исповедь:

– Давали пять, а сидела и находилась в бегах почти четырнадцать лет! Т

ак вышло по

– изуверски. Судили без всяких доказательств. Могли дать и больше… Жена врага-значит, пособница. «Почему не донесла о враждебной деятельности мужа?» А я замужем была всего три недели! Пыталась доказать. Но судья, падло, отмахивался, угрожал, доводов не принимал, сучий потрох!..

– Где ты, Н

асть, таких слов набралась? Ты же была такой доброй, ласковой, стеснялась грубого слова.

-Вера! Т

ам, где я побывала, всему научишься.

– Давай с тобой немного выпьем за приезд,– сказала Вера. – А то мы и не отметили.

-Наливай, коль есть чего… Отмокнем малость, а то в лагерях больше чифирь… да мат-перемат.

-Ты какими-то словами непонятными сыплешь, этот. Н

ахваталась культуры, в кавычках. Я даже, этот, не могу понять тебя. А раньше ведь понимали друг друга с полуслова.

Вера достала из шкафа домашней наливки.

– Своя,– показала она на вишневого цвета бутылку. – У

нас же дача, этот, машина… Сама вожу, научилась. Дача требует машины.

– Хорошо вам… Ты устроилась в жизни, а мне не повезло… Когда я приехала на бан, меня «красноперые» ваши взяли. Но я откыркалась.

-Ну, Насть, ты так заворачиваешь, что я в толк не могу взять, этот. О

ткуда ты их набралась… слов этих?

– Отвыкла я от нормально

й речи. Там, где я была, одни бандитские выражения. Они сами ко мне нацеплялись,

как репьи к приблудной собаке.

В своем сочувствии к подруге Вера не могла понять, как это нельзя отвыкнуть от тюремных слов.

Неужели какое-то тюремное коверканье стало роднее тех слов, усвоенных с молоком в деревне?

– Когда меня на вашем вокзале загребли,– продолжала Настя, – то думала