Кремлевский Папа

году они поженились, она стала ему не только женой, но и нянькой, помощницей в работе: одеть, раздеть, помыть, приготовить еду, вставить ложку в культю, вилку, поднести, отнести, напечатать, найти книгу, бумагу, уложить в портфель, проводить на работу, встретить- всё от самого пустяка до главного ей теперь везти

на себе, терпеть и преодолевать. И вместе с ним нести тяжкий разлад тела, нервную боль мужа, проклиная в сердечном томлении

того гитлеровского гада, какой натворил беды.

Чтобы не ходить впустую и время не терять, Вера запланировала

на обратной дороге зайти в магазин, купить продукты. Она приспособила

на культю Анатолию пустую сумку, сама по-быстрому

собралась.

Вышли из подъезда и направились к знакомым, у которых ранее квартировали. А двухкомнатное жилье им дали недавно. Уважали инвалида, чтобы в

ласть не проклинал, какая послала его на смертный бой с Г

итлером, а оружия и патронов не дала, пришлось отбиваться кулаками. И вот теперь кулаков нет… За две п

отерянные руки дали две комнаты. Правда, в центре города, на самой главной улице и в одном доме с высоким партийным начальством. Вероятно, тот, кто решал, прикинул про себя: пусть инвалид порадуется, залижет обиды и раны в городском комфорте.

На главном проспекте город как-то странно притих. Прохожие молча подносили платки к глазам и отворачивались, словно каждый был виноват в том, что не сберёг «отца народов», ничем не помог ему в самую трудную минуту. Кто смахивал набежавшую жалость рукавицей, кто рукавом. А один мужчина, ч

тобы не показывать слабость, забежал в подъезд и там выплакался.

Мировая скорбь словно залила потоком все улицы города, защемил

а ход всему живому и мертвому. Город будто осиротел, лишился самого главного, чем жил, на чём стоял, – фундамента.

Встречная женщина с длинными волосами кричала в истерике: «Как жить без него? Как жить? О, горе, горе-е-е!»

Ответа не было. Ответа никто не знал. Богомольные

старухи в чёрных платках и длинных юбках спешили в храм, чтобы в предчувствии конца света замолить горе молитвами, облегчить с Божьей помощью горькую участь.

Анатолий не знал, что делать и куда нести свое отчаяние. Шел молча размашистой походкой, привычно выравнивая ходьбу рукавами. Как ходил, так и жил – вразлет, открытый невзгодам. Так шёл и в атаку со связкой гранат, один против танков, отбросив всякую м

ысль о жизни, жить уже не думал, а пришлось… Вера за ним не поспевала. старалась ухватить за рукав пальто. Обиженно выговаривала.