Крэнфорд

Но когда я приехала в Крэнфорд, намерения мистрисс Джемисон еще не были известны: поедет ли эта сиятельная дама, или не поедет? Мистер Питер объявил, что поедет непременно; мисс Поль покачала головой и не надеялась. Но мистер Питер был человек находчивый. Во-первых, он уговорил мисс Мэтти написать к мистрисс Гордон, уведомить ее о существовании мистрисс Фиц-Адам и попросить, чтоб особа такая добрая, такая радушная, такая великодушная, была включена в приятное приглашение. Ответ пришел по первой почте, с премиленькой записочкой к мистрисс Фиц-Адам и просьбой к мисс Мэтти, чтоб она сама ее вручила и изъяснила причину прежнего опущения. Мистрисс Фиц-Адам была ужасно-рада и бесконечно благодарила мисс Мэтти. Мистер Питер сказал: «предоставьте мне уговорить мистрисс Джемисон», и мы согласились, тем более, что не знали, как изменить решение, однажды ею принятое.

Ни мисс Мэтти, ни мы не знали, о положения дел, когда мисс Поль спросила меня накануне приезда мистрисс Гордон: как мне кажется, нет ли между Питером и мистрисс Джемисон чего-то похожего на брачное предположение, потому что мистрисс Джемисон едет завтракать в гостиницу Сен-Джорджа. Она послала туда мистера Мёллинера изъявить желание, чтоб была приготовлена скамеечка на самом теплом месте в комнате, так как она намеревалась быть и знала, что там кресла очень высоки. Мисс Поль узнала эту новость и выводила из неё разные заключения и тужила еще больше:

– Если Питер женится, что станется с бедной мисс Мэтти? а мистрисс Джемисон…

Мисс Поль, казалось, думала, что в Крэнфорде были другие дамы, которые сделали бы больше чести его выбору, и мне кажется, она имела в предмете какую-то девицу, потому что повторяла беспрестанно: «Какой недостаток деликатности в женщине вдовой думать о таких вещах!»

Воротившись к мисс Мэтти, я точно начала думать, что Питер располагает жениться на мистрисс Джемисон, и была так же озабочена этим предположением, как и мисс Поль. Когда я вошла, Питер держал в руке корректуру огромной афиши. Синьор Брунони, чародей Великого Могола делийского, Раджи удского и великого тибетского Далай ламы, и проч. и проч. даст в Крэнфорде одно только представление в следующий вечер; мисс Мэтти в восторге показала мне письмо Гордонов, обещавших остаться в Крэнфорде для этого представления, которым, как мисс Мэтти говорила, обязаны мы Питеру. Он написал, чтоб синьор приехал и брал на себя все издержки. Билеты будут даром розданы всем, и публики будет столько, сколько может поместиться в комнате. Словом, мисс Мэтти была в восхищении и говорила, что завтра Крэнфорд напомнит ей праздник, на котором она была в молодости, завтрак в гостинице Сен-Джорджа, с милыми Гордонами и представление синьора в зале собрания вечером. Но я… я только смотрела на роковые слова:

«Под покровительством её сиятельства мистрисс Джемисон.»

Итак она была выбрана покровительницей увеселений, которые дает городу мистер Питер; может быть, она заменит милую мисс Мэтти в его сердце и сделает жизнь её снова одинокой! Я не могла ожидать с удовольствием завтрашнего дня, и невинная преждевременная радость мисс Мэтти только увеличивала мою досаду.

В-сердцах, в раздражении, преувеличивая каждое маловажное обстоятельство, которое могло действовать на мою раздражительность, я беспокоилась и тосковала до тех пор, как мы все собрались в гостиницу: мистер и мистрисс Гордон, и хорошенькая Флора, и мистер Людовик – все сияли и красотой и хорошим расположением духа; но я почти не обращала на них внимания, наблюдая за мистером Питером; я приметила, что мисс Поль также была занята праздником. Я никогда не видала мистрисс Джемисон прежде в таком восторге: лицо её было исполнено участия к тому, что говорил мистер Питер. Я подвинулась ближе, чтоб послушать. Велика была моя радость, когда я услышала не слова любви; несмотря на его серьёзное лицо, он рассказывал ей о своих путешествиях в Индии и описывал удивительную высоту Гималайских Гор; каждое новое слово увеличивало их вышину и каждая новая фраза превосходила предыдущую неправдоподобием, но мистрисс Джемисон верила всему чрезвычайно искренно. Я полагаю, что она нуждалась в сильных ощущениях, чтоб выйти из своей апатии. Мистер Питер довершил рассказ свой, говоря, что, разумеется, на такой высоте не находится животных, какие существуют в нижних областях; дичь… и все совершенно там в другом роде. Выстрелив однажды в какое-то улетающее существо, в какое пришел он смущение, увидев, когда оно упало, что он застрелил Пери! Мистер Питер встретился глазами со мной в эту минуту и так лукаво мне подмигнул, что я удостоверилась с этой секунды, что он не думает жениться на мистрисс Джемисон. Она, казалось, была неприятно изумлена.

– Но, мистер Питер… убить Пери… как вы думаете… это не совсем хорошо!