Крэнфорд

Я отправилась къ миссъ Поль. Дверь отворила мнѣ ея маленькая служанка, Лидзи, въ праздничномъ нарядѣ, какъ-будто какое-нибудь важное происшествіе предстояло въ этотъ будничный день. Гостиная была убрана сообразно съ этой мыслью. Столъ былъ накрытъ лучшею скатертью съ нужными матеріалами для письма. На небольшомъ столикѣ стоялъ подносъ съ только-что откупоренной бутылкой настойки изъ скороспѣлокъ и нѣсколькими бисквитами. Сама миссъ Поль была въ торжественномъ уборѣ, какъ-будто для пріема гостей, хотя было только одиннадцать часовъ. Мистриссъ Форрестеръ, которая была тутъ, плакала тихо и грустно, и мой приходъ вызвалъ новыя слезы. Прежде чѣмъ мы кончили обычныя привѣтствія, произнесенныя съ плачевной таинственностью, раздался новый стукъ и явилась мистриссъ Фиц-Адамъ, раскраснѣвшаяся отъ ходьбы и волненія. Казалось, что все это были гостьи приглашенныя, потому-что миссъ Поль сдѣлала разныя приготовленія, чтобъ приступить къ открытію митинга, поправила огонь, растворила и затворила дверь, прокашлялась и высморкала носъ. Потомъ посадила насъ всѣхъ вокругъ стола, позаботившись помѣстить меня напротивъ себя, и напослѣдокъ освѣдомилась у меня, справедливо ли, какъ она того опасалась, грустное извѣстіе, что миссъ Мэтти лишилась всего своего состоянія?

Разумѣется, я могла отвѣчатъ только «да», и никогда не приводилось мнѣ видѣть болѣе неподдѣльной печали, какъ та, которая выразилась теперь на лицахъ трехъ женщинъ, сидѣвшихъ передо мной.

— Я желала бы, чтобъ мистриссъ Джемисонъ была здѣсь, сказала наконецъ мистриссъ Форрестеръ; но, судя по лицу мистриссъ Фиц-Адамъ не раздѣляла этого желанія.

— Но и безъ мистриссъ Джемисонъ, сказала миссъ Поль, съ выраженіемъ оскорбленнаго достоинства въ голосѣ: — мы, кренфордскія дамы, собравшіяся въ моей гостиной, можемъ рѣшить что-нибудь. Я полагаю, что ни которая изъ насъ не можетъ назваться богатой, хотя всѣ мы обладаемъ приличнымъ состояніемъ, достаточнымъ для особъ со вкусомъ изящнымъ и утонченнымъ, которыя, еслибъ даже имѣли возможность, не предались бы пошлому чванству.

Тутъ я примѣтила, что миссъ Поль взглядываетъ на небольшую бумажку, скрытую въ рукѣ ея, на которой, я полагаю, она сдѣлала нѣкоторыя отмѣтки.

— Миссъ Смитъ, продолжала она, обращаясь ко мнѣ (болѣе извѣстную предстоящему собранію, какъ «Мэри»; но это былъ торжественный случай, я совѣщалась съ этими дамами), я сочла нужнымъ сдѣлать это вчера, узнавъ о несчастіи, приключившемся съ нашей пріятельницей, и всѣ мы согласились, что если у насъ есть излишекъ, то это не только обязанность, но и удовольствіе, истинное удовольствіе, Мэри… голосъ ея нѣсколько тутъ прервался и она должна была вытереть свои очки прежде, чѣмъ стала продолжать: — сдѣлать все, что мы можемъ, чтобъ помочь миссъ Матильдѣ Дженкинсъ. Но въ уваженіе чувствъ деликатной независимости, существующей въ мысляхъ каждой благовоспитанной персоны изъ числа дамъ (я примѣтила, что она опять обратилась къ своей бумажкѣ) мы желаемъ помочь ей нашими крохами тайнымъ и скрытнымъ образомъ, чтобъ не оскорбить чувствъ, о которыхъ я упоминала. Предметъ нашей просьбы къ вамъ, пожаловать ко мнѣ сегодня утромъ, состоитъ въ томъ, что, считая васъ дочерью… что вашъ отецъ, ея довѣренный совѣтникъ во всѣхъ финансовыхъ случаяхъ, мы полагали, что, посовѣтовавшись съ нимъ, мы можемъ придумать какой-нибудь способъ, по которому наше содѣйствіе можетъ показаться законнымъ правомъ, получаемымъ миссъ Матильдой Дженкинсъ отъ… вѣроятно, отецъ вашъ, зная, гдѣ вложены ея деньги, можетъ дополнить пропускъ.

Миссъ Поль заключила свой адресъ и осмотрѣлась кругомъ, ища одобренія и согласія.

— Я выразила ваши мысли, милостивыя государыни, не такъ ли? и пока миссъ Смитъ обдумываетъ отвѣтъ свой, позвольте мнѣ предложить вамъ небольшую закусочку.

Мнѣ нечего было придумывать отвѣтъ; я чувствовала въ сердцѣ слишкомъ-много благодарности за ихъ добрую мысль, чтобъ выразить ее громкими словами; поэтому я только пробормотала что-то въ родѣ, что «я увѣдомлю батюшку о томъ, что сказала миссъ Поль и, если можно, что-нибудь устроить для милой миссъ Мэтти…» Здѣсь я должна была совершенно остановиться и освѣжиться стаканомъ воды прежде, чѣмъ могла скрыть слезы, накопившіяся въ эти послѣдніе два или три дня. Хуже всего было то, что всѣ мы плакали. Плакала даже миссъ Поль, говорившая разъ сто, что выказывать волненіе передъ кѣмъ бы то ни было она считаетъ знакомъ слабости и недостаткомъ самообладанія. Она пришла въ себя съ нѣкотораго рода досадою, направленною противъ меня, какъ зачинщицы, и, кромѣ-того, я думаю, ей было прискорбно, что я не могла отплатить ей рѣчью такою блистательною какъ ея рѣчь, еслибъ я знала напередъ, что будетъ сказано, и еслибъ у меня была бумажка съ приготовленными выраженіями насчетъ чувствъ, которыя должны были возбудиться въ моемъ сердцѣ, я попробовала бы сдѣлать ей удовольствіе. Какъ бы то ни было, мистриссъ Форрестеръ заговорила первая, когда мы пришли въ себя.