Крепкие узы. Как жили, любили и работали крепостные крестьяне в России

Кружевницы работали много часов подряд, их взгляд был постоянно сконцентрирован на новом изделии. Добавим к этому отсутствие электрического освещения. Хотя помещения для кружевниц старались сделать светлыми, источников света все равно не хватало. А если приходила пора выполнять особенно важную или срочную работу, трудиться приходилось сверх меры, иногда в потемках. Неудивительно, что со временем мастерицы теряли зрение. Некоторые доходили до полной слепоты. Да и руки, измученные трудом, со временем начинали плохо слушаться. Это была настоящая работа на износ.

Барин Александр Яньков, владелец многих сотен крепостных душ, в 1760 году перебирался в Белгород. Он купил дом и отправил для обустройства свою челядь, включая кружевниц. Ехали в повозках, запряженных волами, и то был крайне неспешный шаг. Чтобы мастерицы не теряли времени, помещик приказал им плести кружево прямо в поездке. Насколько хорошо они справились с работой, неизвестно. Но одна из девушек, Акулька, после этого приложила все усилия, чтобы сменить ремесло. А затем вышла замуж за приказчика и в поместье именовалась не иначе как по имени-отчеству.

Хотя обычно крепостных мастериц по кружеву старались замуж не отдавать. Их берегли для работы. Ввиду большого спроса свои мастерские открывали при многих усадьбах. Рисунок поначалу создавали на бумаге, а затем уже плели из нитей. У каждой местности были свои особенности – в Вологде любили узор со снежинками, в Ельце – растительный орнамент или геометрический. Полюбились в столице и кружева из Вятки с причудливыми бабочками. Из Костромы везли узоры с диковинными птицами, грифонами, с двуглавыми орлами. Стук коклюшек иногда раздавался по шестнадцать часов в сутки.

Анна Степановна Протасова, одна из ближайших подруг императрицы Екатерины II, повелела открыть в Мценске кружевную мануфактуру. Чтобы добиться впечатляющего результата, она выписала двух мастериц-иностранок, которые начали обучать ремеслу крепостных девчонок. И дело пошло! Кружева Протасовой везли на продажу в столицу, пустили слух, что сама государыня велела украсить свое платье мценскими узорами. Поверить в это было несложно, ведь Анна Степановна пользовалась безграничным доверием Екатерины II. Ей была доверена деликатная миссия «дегустировать» будущих фаворитов. Но после смерти Протасовой в 1826 году кружевное дело стало чахнуть. Пять наследниц графини (своих детей у Анны Степановны не было, но она воспитывала пятерых сироток-племянниц) не интересовались ремеслом. Лишь в конце XIX века, уже после отмены крепостного права, кружевным делом в Мценске успешно занялась княгиня Тенишева[92].

Насколько востребованным был труд кружевниц, можно выяснить по их доходам на воле. За самые простые узоры мастерица получала 6 копеек в день. Если речь шла о сложном плетении, сумма повышалась в несколько раз. Обычная работница получала по 10–15 рублей в месяц, мастерица уровня выше – двадцать пять. Но если удавалось реализовать кружево не через скупщиков, а напрямую в магазин, то еще больше. Снимать квартиру обходилось в 3–5 рублей, и даже за вычетом этой суммы кружевницы могли постепенно скопить средства на собственное жилье. Но свобода стоила дороже, и получить ее кружевницы почти не имели шанса.

Умельцев, которые могли обеспечить барину хороший доход, во все времена отпускали неохотно. Клементий Ушков добился свободы своим упорством. Так вышло, что он сумел реализовать проект, который позарез требовался Демидовым. Волю ему дали не в благодарность, а по условиям Ушкова. Это был редкий случай: чтобы крепостной сумел диктовать свои правила.

Сами из крестьян, Демидовы преуспели в XVIII веке. Начинали как кузнецы, в итоге стали владельцами множества уральских заводов. Их благосостояние увеличивалось с каждым днем, а потомки «первопроходцев» получали европейское образование и коллекционировали предметы искусства, словно Лопухины или Трубецкие.

Но к середине 1820-х доходы стали падать: увеличилась конкуренция. В первый год правления императора Николая I у Демидовых скопилось 174 тысячи пудов железа, которые не удалось реализовать. На следующий год – еще больше. Нужно было менять подход к производству, и Демидовы решились на строительство новых прокатных цехов. Для их успешной работы требовалось огромное количество воды, которую негде было взять.

Дело в том, что металлургия прошлых столетий была накрепко связана с водой. Любой завод строился вблизи водоема, или же для его потребностей вырывали пруд. Когда случалось засушливое лето – фабриканты стонали. В нижнетагильском предприятии имелся заводской пруд, но заманчивее и перспективнее было бы организовать подачу воды от речки Черная. Еще в 1799 году Николай Демидов попробовал осуществить эту затею, но у него ничего не вышло.