Крепкий орешек

— Если ты намерен и дальше демонстрировать Дорис и Хьюго, что мы с тобой любовники, то я попрошу тебя этого не делать. Им вполне хватило доказательств во время нашего визита к ним. — Его взгляд стал насмешливым, и она взорвалась: — Между прочим, я не приглашала тебя сопровождать меня в этом путешествии! Если бы не твой дешевый шантаж, духу твоего здесь не было бы! Не знаю, зачем тебе это нужно, а впрочем, кажется, догадываюсь…

— И о чем же ты догадываешься? — ласково осведомился он, и Маргерит прокляла тесноту автомобиля: если бы Джастин не сидел так близко, она, возможно, реагировала бы на него не столь болезненно…

— Просвети меня, а я тебе скажу, права ты или нет, — снова подал голос Джастин.

На лице его играла улыбка тигра, забавляющегося со своей жертвой, и тогда в Маргерит тоже проснулась хищница:

— Напрасно ты думаешь, что в моем лице вытянул выигрышный билет! Если ты рассчитывал на богатство и праздность, то жестоко ошибся! Все твои старания соблазнить меня за время каникул обречены на неудачу, потому что…

— Хватит! — рявкнул он, и в салоне воцарилась зловещая тишина. — Так, по-твоему, я охочусь за твоими деньгами?

— А разве нет? Насколько я могу судить по твоим вещам, запросы у тебя — весьма и весьма дорогие.

Она выразительно кивнула на его золотой «роллекс», но тут же испуганно отвела взгляд, увидев, как заиграли желваки на лице Джастина.

— Милочка моя! — проскрежетал он. — Мне искренне жаль тебя. Ты вообразила, что можешь купить меня? Нет, только не притворяйся, будто думаешь иначе, — я это отчетливо понял… Меня изумляет другое. Почему ты не допускаешь даже мысли о том, что можешь представлять интерес просто как женщина? Должен тебя огорчить, — с презрением сказал он, — на свете не хватит денег для того, чтобы я ради них мог жениться на тебе! Господи, неужели я все это вижу и слышу наяву?

В голосе его сквозила неприкрытая досада, и Маргерит вопреки всякой логике пришла в еще большую ярость.

— А зачем же ты все это время вьешься вокруг меня, как паук вокруг мухи? — сладко спросила она.

— Зачем? — Его губы презрительно скривились. — Самое смешное состоит в том, что даже если я скажу тебе правду, ты все равно не поверишь… Если бы у меня была хоть капля здравого смысла, мне сейчас надлежало бы развернуться и улететь обратно первым же рейсом!

— Почему же ты не делаешь этого? — с вызовом спросила Маргерит. — Мне бы от этого стало только легче.

— Понятно, тебе будет куда лучше в компании Хьюго, — желчно сказал Джастин. — Я бы оставил тебя в обществе этого ублюдка, но… Дорис заслужила лучшей участи, чем пасть жертвой доверия к мужу и к лучшей своей подруге! Однако даже если допустить, что между тобой и Хьюго ничего не было и нет… все равно: что заставило тебя стать такой подозрительной, Маргерит? — насмешливо спросил он, садясь за руль. — Да, я знаю, ты потеряла мужа. Но нельзя же горевать всю жизнь и подозревать всех подряд!

Если бы он знал, чем в действительности обернулось для меня замужество! — поежившись, подумала Маргерит и вдруг задалась вопросом, почему за все эти годы никому не доверила этой страшной тайны. Никому, даже Дорис, единственной своей подруге! Почему? Может быть, из страха? Может быть, я и к Джастину отношусь враждебно потому, что тот, вольно или невольно, заставляет меня вспоминать о Грегори? В конце концов если бы я действительно не испытывала никаких чувств к Джастину, то ни за что бы не позволила ему обрести ту власть надо мной, которую он имеет сейчас. Выходит, я боролась все это время не с Джастином, а с собственными чувствами — со своей тягой к нему, и мстила ему за то, что он приоткрыл дверь, которая была слишком долго заперта, что напомнил мне — я женщина из плоти и крови?

Она вспомнила ночь, проведенную в доме Дорис, и густо покраснела. По большому счету она должна была поблагодарить Джастина уже за то, что он помог ей убедиться в том, что ее фригидность — не более чем миф, придуманный злобным сознанием Грегори и подкрепленный извращенной мстительностью Хьюго.

Пока Маргерит размышляла, Джастин свернул с шоссе и уверенно поехал по дороге, петлявшей через лесистые холмы. Где-то вдали мелькала густая морская синева, а вскоре они подъехали к белоснежной вилле, окруженной буйной вечнозеленой растительностью.

Через распахнутые ворота они въехали во двор и сразу увидели автомобиль Дорис и Хьюго. Из дома им навстречу выбежала Дорис.

— Наконец-то! — воскликнула она. — Где вы пропадали?

— Дорис, ты замечательно описала дорогу, так что я в любом случае не смог бы потеряться, — галантно заметил Джастин, выключая мотор.

Маргерит почувствовала, как ее пронзила неожиданная ревность.

— Дорогая, ты белая как мел! — обратилась к ней подруга. — Ты себя хорошо чувствуешь?

— Голова немного болит, — буркнула Маргерит. — Ничего, пройдет!