Крепость в облаках

Не армия, а какой-то султанатский базар, если честно. Егеря живут себе в горах и дразнят друг друга слухами. А вы говорите, женщины сплетничают. Секрет знает каждый в Южном лагере. Мы перекусили, и отправить дальше по узкой тропинке в горы. Уже начало совсем темнеть, подъем становился с каждым разом все круче и круче. И вот, наконец, сержант вывел нас на тот самый уступ. Он представлял собой плоский склон, с одной стороны заканчивавшийся глубокой расщелиной.

— Там, за кустами, есть небольшая железная платформа. Вам необходимо остановится на ней и ждать. Я, к сожалению, вынужден вас покинуть и вернуться в лагерь.

Сержант совсем легонько поклонился и лихо приспустил по узкой тропинке. Сразу видно горного егеря. Ночь, лес, что тут ему пути до лагеря то. Ну, или ему совсем нельзя тут оставаться. Что тоже вполне себе вариант.

Шата подошла к тому самому месту:

— Де Ларье, тут ничего нет. Просто огромная плоская железка и ничего, может нас обманули?

Магесса нахмурилась и пошла, посмотреть, что же там нашла ее ученица. Я с Годелив за ними. Не просто кусты, можжевельник, а за ними, прямо на земле, длиной и шириной с человеческий рост огромная, толщиной в ладонь железная плита. Действительно ничего, кроме странной железной плиты. Попробовал ее сдвинуть, куда там. Невероятно тяжелая. Де Ларье обошла плиту, и не найдя ничего интересно, капнула на нее своей кровью.

— Плита просто лежит на земле. Под ней скала. Следы магии на ней есть, но я вижу только стихийную магию. Ее могли и в кузнице использовать. Странно. Это что-то новенькое, раньше использовали воздушные лодки. Де Нибб, ты что думаешь?

Я вздрогнул, когда магесса ко мне обратилась. С того самого разговора в деревне мы больше и не общались, она вроде как даже проявляла ко мне равнодушие:

— Не знаю, госпожа. А что говорили наши люди? — я сделал ударение на последних словах. — Может это какой-то ключ? Или карта?

— Да, как ты сказал, наши люди, все здесь обошли и не один раз. Прячась от проклятых егерей. Ничего в горах нет. Это место явно не здесь, иначе бы мы его нашли. И в бумагах ни слова о плите. Бургомистр ничего не знает.

Вдруг неожиданно для нас, Годелив, чаще молчавшая, подала голос:

— Так может нам сделать, как говорил сержант? Что мы теряем?

Магесса, на минуту замолчала, обдумывая слова девушки, а затем велела нам собрать все наши вещи на плите и ждать. Не знаю, сколько мы просидели там, в ночи, на этой самой плите, но замерз я жуть. От железной плиты было холодно, даже то, что я сидел на своей сумке ничем мне не помогло. Безоблачное, звёздное небо особенно красиво в горах. Посмотрел вверх и увидел, прямо над нами мигающие звезды. Никогда такого не видел. Как вдруг послышался треск и плита, словно ничего не весит, резко оторвалась от земли и стала подниматься в небо. Шата взвизгнула и зажмурилась, я вцепился в свою сумку, словно она могла меня удержать. И только магесса не растерялась, зажгла световой шар над нашей головой.

— Детишки, прекратить паниковать. Плита просто летит вверх. Страшно, но вроде пока опасности нет. Приготовится.

Плита стала подниматься медленнее и медленнее, как так же неожиданно над моей головой исчезло звёздное небо, и появилась гнетущая темнота. Плита остановилась. И сразу загорелся яркий свет. Щурясь, я осмотрелся по сторонам. Мы находились посреди большого, ярко освещенного зала, перед плитой стояло несколько человек в белых мантиях, похожих на монахов послушников. Самый старший из них, мужчина с короткой седой бородой, в очках вышел вперед и произнес:

— Госпожа де Ларье, добро пожаловать на Троакастер. Я уж боялся, что вы не прибудете. Рад, что вы все-таки приняли наше предложение. — Он повернулся к нам, продолжил — Меня зовут Аматей фон Далхот. Я занимаю должность директора17 института. Именно от меня вы получили приглашение. Вас порекомендовал один очень хороший знакомый.

Фон Далхот махнул рукой, слуги взяли наши сумки и сразу же их куда-то утянули. Затем он велел нас, учеников, отправить по нашим спальням. А магессу, аккуратно, под локоть увел с собой.

Руководитель института оказывается из старой северной знати, не ожидал встретить такого человека тут, в самом «имперском» месте.

Кстати, на счет места. Вели нас сначала по каким-то залам, с исписанными на разных языках стенами. Затем вывели в большой стеклянный зал, засаженный множеством разных растений. Оранжерея.