Крепости неодолимые

Под выстрелы с крепостных стен и колокольный звон Петр I занял место рулевого на галере, куда перенесли раку, у весел встали приближенные, и корабль двинулся по течению мимо славных и святых для памяти русского человека берегов. В этот день торжества не прекращались допоздна. Прозвучали на них и такие слова: «Александр Невский — новый чудотворец, яко некое сокровище божественное Российский земли, который победил демонов полки, яко звезда пресветлая днесь воссияет».

О подчеркнуто проникновенном отношении Петра I к Александру Невскому и том влиянии, которое оказал он на деяния императора, свидетельствует факт создания им статута ордена, носящего имя великого князя. Но Петр I ушел из жизни, так и не увидев его образца. С легкой руки Екатерины I орден вошел в жизнь без статута. Он имел один класс и девиз: «За труды и Отечество». Трудно сказать, какие труды понес за Россию герцог Голштинский Карл Фридрих, но именно он стал первым обладателем награды в день бракосочетания с цесаревной Анной Петровной 21 мая 1725 года.

Без сомнения, Петр I, желавший видеть орден в числе почетных наград России, вряд ли согласился бы с его второстепенным значением, а тем более с тем, чтобы он оказался на груди иностранца. Очевидно, чтобы как-то сгладить полуофициальное признание ордена, Екатерина I 30 августа объявила статут и возложила его на себя, а затем уже и на высших сановников империи. От ордена, как и от всего «старого мира», отреклись в 1917 году и вспомнили о святом и благоверном князе Александре Невском (конечно, без употребления слова «святой и благоверный»), когда погибель вновь грозила России.

Дочь Петра I императрица Елизавета Петровна, которая стала свидетельницей искренней отцовской симпатии и бережного отношения к памяти Александра Невского, прониклась к его личности не меньшими чувствами. Она дала понять хранителям святыни, что намерена оказывать им всяческую поддержку. Большие материальные затраты на расширение монастыря и на строительство превратили его в один из прекраснейших уголков Санкт-Петербурга, где архитектура прочно гармонировала с природой. Душевная же гармония наступала при входе в главный собор — Троицкий, где художники, резчики по дереву и мрамору, позолотчики создали атмосферу спокойствия и величия. В нее, по мнению Елизаветы Петровны, должна была органично вписываться и новая рака, которую она заказала лучшим западноевропейским мастерам.

Художник Ганс Кристоф Грот, скульптор Иоаганн Франц Дункер, живописец Л. Каравак и другие сумели прочувствовать замысел императрицы. «На исправление работ, касающихся постановления раке», казна отпустила 2000 рублей, а Елизавета Петровна распорядилась отдать на ее создание первые девяносто пудов серебра, которые были получены с Колыванских рудников.

Почти три года неустанно работали над серебряным ансамблем русские мастеровые с Монетного двора по ковке, чеканке, гравировке: Петр Андреев, Андрей Афанасьев, Иван Беспалов, Ерофей Еремеев и многие другие. Каждый день в этой работе приносил им ощущение необычности их творения. И оно получилось на диво превосходным, вобрав в себя чувства признательности к национальному герою и воспев истинную красоту народной души. Совершенствование серебряного ансамбля раки продолжалось и после ее установки за правым клиросом Троицкого собора. Но и в день ее освящения 30 августа 1750 года собравшиеся могли убедиться в уникальности творения рук человеческих. По бокам массивного серебряного саркофага, с литыми головками херувимов на углах, барельефы воссоздавали героические эпизоды из жизни Александра Невского; Михаил Васильевич Ломоносов в эпитафии выразил чувства, владевшие в тот миг многими,

Святый и храбрый князь здесь телом почивает:
 Но духом от небес на град сей презирает
И на брега, где он противных побеждал
И где невидимо Петру споспешествовал.
Являя дщерь его усердие святое
Сему защитнику воздвигла раку в честь
От первого сребра, что недро ей земное
Открыло, как на трон благоволила сесть.

Начиная с 1743 года в день 30 августа весь Петербург выходил на Невский проспект, по которому по повелению Елизаветы Петровны «для украшения службы божьей и обрядов церковных» устанавливался крестный ход из церкви Казанские Пресвятые Богородицы (ныне Казанский собор. — Б. К.) в Александро-Невский монастырь». Последний такой крестный ход жители наблюдали в 1916 году.

Совершенно иное зрелище могли видеть священнослужители и монахи Александро-Невской лавры в 1922 году.