Крепостная маркиза

– Да, кое в чём она была права, – усмехнулась Соня. – Но один из моих учителей говорил, что ежели человек захочет, он может добиться на первый взгляд невозможного. Вот, например, был в древности один оратор, который отличался не слишком внятной речью. Вернее, с такой речью он не мог быть оратором. И что, ты думаешь, он сделал? Стал учиться говорить. Он приходил на берег моря, брал в рот камешки и с ними произносил свои речи.

– Перед кем? – затаив дыхание, спросила ее Мари.

– Наверное, перед чайками, которые летали над ним. Или перед самим морем, которое молча ему внимало. Неважно. Он добивался ясных и четких звуков, и добился. Стал самым блестящим оратором современности.

– Наверное, он был красив, – тяжело вздохнула Мари.

– Почему ты так решила? – удивилась Соня.

– Кто бы тогда стал его слушать!

Глава двадцать третья

Решение пришло неожиданно. Скорее всего, бедная Сонина голова, которая усиленно работала, искала выход из положения, в котором княжна оказалась, наткнулась на него как на лежащее на поверхности.

Соне нужен был помощник – или помощница, – и судьба предложила ей Мари. Теперь, похоже, даже без участия самой Сони в её голове вершилась работа – оценивались доводы «за» и «против».

Преданна? Интуиция подсказывала: немного внимания со стороны княжны, и Мари станет служить ей не за страх, а за совесть.

Сможет ли новая служанка охранять её, оберегать от опасностей? Скорее всего, да, хотя пока Соня и не знала, какие навыки Мари помогут ей в этом. Девушка сильна, проворна, может, даже жестока несколько больше меры. Но сумеет она противостоять, например, мужчине? Сумел же Флоримон де Баррас посадить её на привязь. Мари не оказывала ему сопротивления, поскольку он был её хозяином? Это надо уточнить.

Далее. Обслуживать Софью она сможет – и вправду, руки у неё проворные, умелые. Но если понадобится отправить Мари куда‑нибудь с поручением…

Всякий скажет: что за монстра завела себе русская княжна?

Держать Мари в замке и на люди не выпускать?

Тогда придётся Соне нанимать ещё одного человека, а у неё тайна такого рода, о которой чем меньше людей знает, тем лучше.

Вот тут‑то Соня и вспомнила о хирурге – знакомце доктора Поклена по имени Жан Шастейль. Потому первое, что она сделала, – послала Шарля с запиской к доктору: не мог бы тот договориться с врачом, которому прочил мировую славу, чтобы хирург принял княжну по важному делу.

Шарль привёз ответ: «Вопрос решен. Завтра приезжайте к моему дому, после чего мы все вместе поедем к Жану». Кажется, доктор был заинтригован и тоже собирался присутствовать при встрече княжны со своим другом.

Впрочем, Соня не возражала. Вполне понятно, что доктор Поклен, прежде будучи домашним врачом маркиза де Баррас, считал теперь, что и Соня надолго, если не навсегда, станет его пациенткой.

Она нашла Мари развешивающей её платья – Вивиан, кажется, собиралась это сделать, но так и не нашла времени. У неё оказались более важные дела, чем уход за госпожой, которая, по её планам, не должна была зажиться на этом свете. Ах да, не Вивиан – Марсель Лависс. Впрочем, имеет ли нынче значение её имя? Соня отчего‑то подумала с усмешкой, что Вивиан против Мари никак бы не сдюжила – псевдо внучка маркиза куда слабее физически, чем бывшая воспитанница приюта.

Бог с нею, с отравительницей. Сейчас ею – вернее, её поисками – занимается лейтенант Блесси, и отчего‑то Соня была уверена в том, что Марсель Лависс не сможет долго от него прятаться.

Итак, княжна нашла свою новую служанку за работой и торжественно произнесла:

– Мари!

Та вздрогнула и замерла с очередным шитьем в руках.

– Мари, завтра мы с тобой пойдем к врачу.

– К врачу? – совсем неразборчиво забормотала та. – Но ведь я здорова. Зачем?

– Скажи, – вопросом на вопрос ответила Соня, – а ты хотела бы стать красивой? – И тут же поправилась:

– Пусть и не совсем красивой, а хотя бы просто хорошенькой?

– Но это невозможно! С семи лет – а может, и раньше – я не верю в сказки.

– А если бы было возможно?

– Я отдала бы за это полжизни, – твердо сказала Мари.

– Не хочу тебе ничего обещать. Просто доверься мне. Завтра мы пойдём к одному человеку, про которого говорят, что он волшебник.

– Волшебник?

Ну никак Соня не приучится говорить со слугами! Далеко не всем людям доступна иносказательность, не все понимают намеки. «Уж определились бы вы раз и навсегда, ваше сиятельство, как себя вести», – сказал Соне с упреком её внутренний голос.

– Его так зовут, потому что он своим хирургическим ножом творит чудеса.

– Он режет людей?

Соня вздохнула: ну вот, опять она неверно выразилась. О господи, ну как ей всё объяснить?

– Не режет, а всего лишь исправляет ошибки, которые порой допускает всевышний…

– Он соперничает с богом?

– Мари, если ты боишься, больше я не стану говорить с тобой об этом.

– Нет, я только хочу понять, как можно создавать красоту с помощью ножа, – жалобно проговорила Мари.