Крепостная

После стремительного ухода девушки с кухни молодой человек сгорбился и поник, отчетливо осознавая, что ему все же удалось задеть Грушу. Но отчего-то он не ощущал в душе желанного удовлетворения от своей гадкой проделки. Проша попыталась вновь поцеловать его, но Андрей тут же встал и холодно заметил:

— Пойду, некогда мне.

Ополоснув руки в умывальнике, Елагин быстро покинул кухню, даже не обернувшись, чувствуя, что все делает как-то не так, и что его жизнь напоминает отвратительную, трагичную, лживую пьесу.

Влетев в оранжерею, Груша бросилась внутрь светлого стеклянного простора и только у цветников со своими любимыми розами остановилась. Здесь, упав на ажурную чугунную скамью, она, уткнувшись лицом в ладони, разрыдалась. Ей было невыносимо видеть все эти ласки между молодыми людьми и осознавать, что Елагин никогда так же не будет ластиться к ней, ибо она не станет его невестой. И это разрывало девушке сердце. Чуть позже, немного успокоившись, она решила не возвращаться на кухню и провела время до обеда в оранжерее, занимаясь с розами.

Все последующие дни, понимая, что ее желание видеть Андрея было ошибкой, девушка более не появлялась на кухне. Оттого по утрам Груша стала гулять по саду, пребывая в несчастных думах об Андрее и в трепетных мечтах о скором времени, когда она получит вольную и наконец уедет из этого печального гнетущего места.

Октябрь вступил в свои права. И уже третий день подряд было морозно и холодно. Груша, кутаясь в темную шаль, ходила по ковру в гостиной, пытаясь согреться. Было послеобеденное время. Урусов отсутствовал почти десять дней. Часы пробили четыре, девушка подошла к окну и с тоской взглянула на улицу. Ветер гонял желтые листья по двору, накрапывал нудный дождь.

Вдруг дверь в гостиную распахнулась, и без стука вошел Елагин. Груша невольно обернулась. На лице молодого человека отчетливо читалось недовольство.

— И что у вас за очередная блажь, Аграфена Сергеевна? — ядовитым тоном заметил Андрей, проходя в комнату и окидывая темным взором девушку, стоящую у окна.

— Отчего же блажь? — спросила тихо и обиженно Груша.

— Именно блажь! — перебил он. — Из-за которой вы уже полдня не даете мне делами заниматься и Прохора второй раз ко мне посылаете, словно у него других дел нет, кроме как ваши капризы исполнять?! — добавил молодой человек, повышая голос.

— Андрей Прохорович, еще вчера я просила вас истопника прислать, — тихо заметила она. — Вы же знаете, что уже как два дня в спальне и здесь, в гостиной, камин совсем не греет.

— И что же? — произнес он как-то желчно. Груша сглотнула и несчастно посмотрела на Елагина, который концом легкой плети невольно постукивал по бедру. — И где ж я вам истопника сейчас возьму? — ощетинился Андрей. — Старый-то, Григорий, умер в том месяце, а сын его в Москве во дворце пока нужен. А Никитий занят, он в хозяйственных банях печь ремонтирует.

— Но нельзя ли хоть, чтобы он зашел на час? Посмотрел камин хотя бы в спальне.

— Нет, — отрезал молодой человек. — Вы одна в этой части дворца живете. И ради этого я не стану Никития отвлекать от работы. Что это вы себя барышней возомнили? — выпалил он, заводясь. — Думаете, что все под вашу дудку плясать должны?

— Я так и не думаю, — уже нервно заметила Груша. — Прошу вас, Андрей Прохорович. В комнатах ужасно холодно без камина, я с утра мерзну, — жалостливо попросила девушка.

— Ах, замерзла она! Вы пойдите на кухню, пироги испеките, вмиг и согреетесь!

Груша напряглась и поняла, что Елагин вновь настроен на ссору, как и обычно. Она подняла на него печальный, нервный взор и тихо произнесла:

— Зачем вы так зло, Андрей Прохорович? Я же по-хорошему вас прошу…

Тут же лицо Елагина перекосилось, и он, приблизившись к ней в три шага, угрожающе оскалился.

— Ты это что, грозить мне вздумала, наглая девка?! — возмутился он, переходя на уничижительное «ты». Приблизил конец плети к лицу девушки и угрожающе добавил: — Ишь, возомнила о себе! Ты всего лишь девка дворовая блудливая!

— Я… — начала испуганно Груша, попятившись, опасаясь Андрея, от которого так и несло бешенством. Он же вновь приблизился и склонился к Груше. Она увидела его темный, полыхающий взор.

— Погоди у меня! — выпалил угрожающе молодой человек, отчетливо ощущая, что неистово хочет поцеловать девушку, которая оказалась так близко от него. — Я ведь чувствую, что князь-то уже подустал от тебя. Скоро твое время выйдет! Вот тогда я покажу, где твое место! — выплюнул злобно Андрей.

Груша опечалилась, понимая, что молодой человек уперся и вряд ли отдаст приказание проверять печь. Отчего-то в этот миг ей стало дико обидно и больно, потому что Андрею было вовсе не жаль ее, а ведь она уже который день мерзла в этом огромном дворце. И он будто радовался теперь ее страданиям и делал все, чтобы насолить ей еще больше. Она сцепила кисти рук и, подняв лицо, вперила в него нервный, прелестный взор.

— Не пойму, за что вы меня так ненавидите? — прошептала горестно Груша, едва сдерживая слезы и смотря в его свирепое, злое лицо.

— Много чести ненавидеть тебя!