Крещение Руси – благословение или проклятие?

Новгород оказался крепким орешком и так просто Владимиру подчиняться отказался. Летопись описывает события так: «6499 (991). В Новгороде люди, увидев, что Добрыня идет крестить их, учинили вече и заклялись все не пустить их в город и не дать опровергнуть идолов. И когда он пришел, они, разметав мост великий, вышли с оружием, и какими бы угрозами или ласковыми словами их Добрыня ни увещевал, они и слышать не хотели, и вывели два самострела больших со множеством камней, и поставили их на мосту, как на настоящих своих врагов (выделено мной. – М. С.). Высший же над славянскими жрецами Богомил, который из-за своего красноречия был наречен Соловьем, запрещал людям покоряться. Мы же (вероятно, христианские проповедники, от имени которых ведется повествование. – М. С.) стояли на торговой стороне, ходили по торжищам и улицам и учили людей, как могли. (Заметим, что сами проповедники могли вполне пользоваться плодами «либерализма и демократии» новгородцев. – М. С.) Но гибнущим в нечестии слово крестное, которое апостол сказал, явилось безумием и обманом. И так мы пребывали два дня и крестили несколько сот людей. Тоща тысяцкий новгородский Угоняй ездил повсюду и кричал: «Лучше нам помереть, нежели богов наших дать на поругание». Народ же оной страны, рассвирепев, дом Добрыни разорил, имение разграбил, жену и родных его избил. (Значит, в Новгороде находилась фактически резиденция Добрыни. – М. С.) Тысяцкий же Владимиров Путята, муж смышленый и храбрый, приготовив ладью и избрав от ростовцев 500 человек, ночью переправился выше города на ту сторону и вошел в город, и никто не остерегся, так как все видевшие их думали, что видят своих воинов. Он же, дойдя до двора Угоняя, его и других первых мужей тотчас послал к Добрыне за реку. Люди же той страны, услышав про это, собрались до 5000, обступили Путяту, и была между ними злая сеча. Некоторые пошли и церковь Преображения Господня разметали и дома христиан стали грабить. (Оп-па! Значит, в Новгороде уже была мощная христианская колония со своим духовным центром? – М. С.) А на рассвете подоспел Добрыня с бывшими с ним воинами, и повелел он у берега некоторые дома поджечь, чем люди были весьма устрашены, и побежали они тушить огонь; и тотчас перестали сечь, и тоща первые мужи, придя к Добрыне, стали просить мира». «Владимиров Путята» может быть прочтено как «слуга Владимиров, Путята» (как Путята Владимирович прочтение сомнительное, поскольку предполагает иной порядок слов (Путята Владимиров), а в источнике однозначно читается как «Владимиров тысяцкий». Но по логике повествования, он скорее не киевлянин, а владимирец. И 500 ростовцев для владимирца как раз вполне законное воинское формирование. То есть имела место, вероятно, согласованная «интервенция» против Новгорода. И далее: «И так крестя, Путята шел к Киеву. (Опять? Интересно, по скольку раз были крещены русичи? – М. С.) Потому люди и поносят новгородцев, мол, их Путята крестил мечом, а Добрыня огнем».

Дары волхвов

Опыт Владимира и Киева, несмотря на очевидные огрехи, был расценен в основном положительно. И через несколько десятилетий волна насильственной христианизации (если верить летописям) прокатилась по всей Руси Залесской (Ростов, Суздаль, Владимир). В «Житии» ростовского епископа Исайи описывается, как Исайя из Ростова «обходит прочие города и места в Ростовской и Суздальской областях» и, где «находит идолов, всех предает огню». Насколько было это эффективно с точки зрения борьбы за умы и души русичей, можно судить хотя бы по тому, что до XVII века переписывались церковные поучения против язычества, до XVIII века в церковных требниках стояли вопросы к исповедующимся – не ходил ли к волхвам, не исполнял ли их указаний. В 40-х годах XVIII века (!!!) архиерей Дмитрий Сеченов доносил о нападении на него русских язычников. Хотя тут тоже нужно «делить на десять». Неизвестно, кого архиерей посчитал «язычниками». Судя по тому, как легко это клеймо ставится сегодня, вполне возможно предположить, что это были кто угодно, включая обычных разбойников или просто людей, не понравившихся г-ну Сеченову лично. Вспоминается одна история, озвученная писателем-сатириком Михаилом Задорновым, о том, как двое выпивох решили просто так, шутки ради «дать в рыло» священнику. Правда, итог был немного иной. Задорновский священник в миру оказался то ли боксером, то ли дзюдоистом. Ну вот, скажете, этого шута горохового нам еще как не хватало! Тот еще литературный авторитет! Не торопитесь…

В 2010–2011 годах издательством «Амрита» было издано несколько книг, в том числе «Славянские Веды» А. Асова (репринт СПб., 1881), «Велесова книга» и др. «при финансовой поддержке» как раз М. Задорнова. Так что если и шут, то уж точно не гороховый. (Кто читал У. Шекспира, помнит, насколько высокий ранг у этого персонажа в политике.)