Крест

— Тут есть один парень — он пригоняет сюда девочек, когда здесь наплыв забугорных трейлеров. Я еду с ними из центра и звоню ему, если у кого-то из девчонок траблы, — рассказал Томми, крутя в руках фольгу. — Он подкидывает мне деньжат.

— Так ты типа на вахте? — спросил Фредрик.

Томми включил зажигалку и, нагревая низ ложки привычным движением, когда не нужно даже смотреть, ухмыльнулся Фредрику.

— Можно и так сказать. На пенсию я не зарабатываю, но… мне нормально, девчонкам тоже, да и тому парню. И водители трейлеров тоже норм ребята. Бывает, приносят пожрать или коробки. Думаю, со временем надо построить че-то посерьезнее. Как Серафин, помнишь его? Серафин и его чудо-машины[12]. Моя любимая книжка.

В ложке запузырилось, и Томми добавил лимонную кислоту.

— Слушай… — начал Фредрик. — Насчет девочек. Может, ты знаешь Сири? Наркоманка и проститутка.

— Сири? Ну тут много Сири.

— Она давно в среде. Думаю, столько же, сколько и ты. Дочь, точней падчерица, моего коллеги… Франке Нуре.

— А-а. Коп, который спер наркоту, и его пришибли. Знаю ее, да. Мы с ней зависали одно время. Норм девчонка. Но она, конечно, допевает последний куплет. Уже старовата для… — Томми кивнул в сторону трейлеров, — … дела.

— Но я думал, она ушла с улицы.

Томми хохотнул.

— Ты пересмотрел телик. Есть только три причины, почему мы, старички, можем уйти отсюда. Или нас сажают, или замерзаем насмерть, или завязать не вышло. Помойные крысы реабилитации не подлежат, чувак. Домашними мышами нам никогда не стать.

Держа ложку в одной руке, Томми взял шприц другой, зубами разорвал упаковку и снял ее.

— Я слышал, что она пошла в какую-то программу. Но долго это не продлилось.

— Хммм, — протянул Фредрик. — Ты сказал, что Франке пришибли.

Вращающийся сам по себе глаз вопросительно покосился на Фредрика.

— Ты сказал, что его пришибли. Откуда ты знаешь?

Томми фыркнул, пропуская жидкость через вату, которую он снял с палочек.

— Так вроде кто-то из ваших умников посадил копа в открытую тюрьму?

— Ну да.

— Ну вот, — заключил Томми, поднеся шприц к свету и аккуратно постучав по нему грязным ногтем.

Фредрик поставил босую ступню на землю и, сделав усилие, поднялся на ноги. Во лбу так сильно застучало, что у полицейского закружилась голова. Стоя ссутулившись, он пытался не обрушить картонный дом.

— Спасибо, что помог. Мне пора идти.

— Возьми вот это, — сказал Томми, отложив готовый шприц и сняв с одной ноги ботинок. — Он, конечно, промокает, но не будешь же ты как идиот ходить в одном резиновом сапоге.

— А как же ты?

— Я обойдусь.

— Точно? — Фредрик кивнул в сторону шприца. — Все под контролем?

Томми громко рассмеялся и ударил кончиком иглы по ложке.

— Знаешь, как говорят? Спасти жизнь такому, как я, — это как подобрать выпавшего из гнезда птенца. Когда мешаешь законам природы, птичка становится твоей ответственностью. Так что не ссы, у меня все под контролем, чувак. Но спасибо, что спросил.

Фредрик натянул ботинок Томми и толкнул картонку у входа в сторону. Резкий свет фонарей над парковкой ослепил полицейского. Капли моросящего дождя шипели на углях в бочке из-под нефти. Фредрик попытался дозвониться до Кафы, но та не взяла трубку. С беспомощным выражением лица он на мгновение остановился. А потом позвонил Тересе, криминалисту. Он как мог объяснил ей, что произошло, и она сказала, что приедет и заберет его.

— В следующий раз бургер за мой счет, — произнес Фредрик и бледно улыбнулся. Томми задрал рукав свитера и стал затягивать ремень на плече. — Береги себя.

— И ты тоже, легавый. Это ведь ты встретил призрака, а не я.

Фредрик вышел на открытую площадку. Он решил ждать тут, на свету, пока не приедет Тересе. Засунув руку в карман, он крепко сжал маленькую флешку.

— Призрак, — повторил он про себя. — Я действительно встретил призрака.

Стаффана Хейхе.

Глава 37

Фредрик проснулся от шума ливня. Облака плыли по небу так низко, что разрывались при встрече с жилыми домами Майорстуа. Сегодня Фредрик спал крепко и без снов.

Тересе настояла на том, чтобы отвезти его в травмпункт, и там ему дали несколько таблеток сильного обезболивающего. Из-за их действия вместе с неимоверной усталостью все дальнейшее для Фредрика было как в тумане. Видимо, он сразу лег в кровать, потому что на нем была футболка и боксеры, а Фредрик из тех, кто любит спать обнаженным.

Лицо очкастого мужика в зеркале шкафа его не впечатлило. Из-за шишки около виска оно перекосилось, а щеки обвисли.

Из коридора доносилась музыка, аккомпанирующая веселой песне. Пахло шипящим на сковороде беконом и фасолью в томате. Фредрик узнал, чей это голос. Он принадлежал Тересе.

Фредрик остановился в дверях на кухню. Тересе Грёфтинг было около сорока пяти, и ее сын — лишь в начале подросткового периода. Следователю вдруг пришло в голову, что он никогда не думал о ней в этом смысле. Не представлял, что будет рад видеть ее на своей кухне, в белой блузке и узких джинсах, с темными волосами, собранными на затылке в неаккуратный узел. Она подпевала, двигала попой и качала головой.