Крест

Ответа не последовало. Шишка на виске уменьшилась, пульсация во лбу прекратилась, но голова была ватная, а глаза опухли. Стоило признать, что сотрясение мозга, болеутоляющие, алкоголь и секс — все-таки перебор для разведенного унылого холостяка под пятьдесят. Боже. Да что он вообще творит? Он вспомнил о Тересе, и в груди кольнуло. Это ощущение его удивило. Почему он увидел перед собой именно ее зеленые глаза? Почему ему показалось, что он поступил неправильно?

Пройдя голым по квартире, он вынужденно констатировал, что он дома один. Она не оставила даже номера телефона. А вот мейлов ему за утро пришло множество. Самое короткое послание — от секретаря посольства Стивена Миллера. Вилла Равнли действительно существует, ее продали норвежскому застройщику. Из соображений безопасности мы не можем углубляться в то, что построят на месте бывшего американского владения или как оно использовалось.

Фредрик фыркнул. Чего и стоило ожидать. А вот на следующее письмо у него были большие надежды. Выписка с тайного номера Бенедикте Штольц. Список дат и времени всех ее сообщений и звонков.

Номер был активирован полтора года назад, и поначалу было похоже, что Штольц общалась по нему только с одним контактом, и только в форме СМС. Тот номер уже не используется, прочел Фредрик на полях. Потом возник еще один. И сообщения, и звонки. А последнее сообщение с него отправлено Бенедикте утром, когда она пропала. Тем утром, когда она записала имя Рикарда Рейсса в блокноте на ночном столике.

Отправителем была Беата Вагнер. Любовница Хенри Фалька. Женщина, вместе с ним убитая на автомойке в Вике.

— В каком смысле информация удалена?

Свирепый голос Фредрика заставил покоситься на него в зеркало заднего вида водителя такси. Фредрик посмотрел в ответ, пока сотрудница мобильного оператора усиленно старалась сохранять приветливый тон.

— Закон об охране личных сведений обязует нас удалять данные спустя определенное время. Поэтому ответить на вопрос, кто раньше пользовался этим номером, я не могу. Абонемент приостановили больше года назад и с тех пор не использовали.

— Речь идет о расследовании дела об убийстве. — Тут водитель вздернул брови.

— Я понимаю. Но этих данных больше не существует.

Фредрик уставился на серые фасады, мимо которых они проезжали. И как ему теперь узнать, с кем, кроме Беаты Вагнер, общалась Бенедикте Штольц?

— Итак, — сообщил водитель. — Мы на месте.

И вот он снова здесь. На Удинсгате во Фрогнере. С одной стороны аллея голых лиственных деревьев. С другой — дома. Столетние здания в югенстиле, окрашенные в оттенки белого и жёлтого. Фредрик взглядом сразу нашел то самое окно на третьем этаже.

Последний раз он был здесь пятнадцать лет назад. Пятнадцать лет назад Фредрик выпрыгнул из этого окна с Фрикком на руках от пламени пожара позади.

Здесь они жили. Фредрик, его жена Элис и дети. София, Якоб и Фрикк. Кто его знает, кто там живет теперь? В курсе ли они, что в спальне здесь погиб ребенок? Если отскрести краску со стен, окажутся ли они черными от копоти?

Моргнув, Фредрик отвернулся. Нужная ему квартира находилась ниже по улице.

Опираясь на белый поручень, полицейский прошел по выложенной кафелем лестнице к лестничной площадке. У двери в квартиру Беаты Вагнер его ожидал сторож с ключом.

— Я думал, вы уже давно тут закончили, — сказал он, когда Фредрик снял полицейскую ленту.

— Я тоже так думал. Но, судя по всему, мы только начали.

Дверь открылась, и следователь оказался в тиши голубого холла маленькой квартирки. Убранство простое, но отнюдь не простецкое. На комоде с восточным узором, стоявшем у входа, лежал почти невидимый слой пыли. Как и на журнальном столике в гостиной и на коврике для йоги у выходящего во двор окна. Пыль лежала и на обрамлённых пергаментах из рисовой бумаги с китайскими иероглифами, висевших над обитым тканью белым диваном.

Это Беата Вагнер отправила Бенедикте Штольц имя Рикарда Рейсса, сказав, что он не опасен. Или… по крайней мере, Бенедикте так думала. В реальности все выглядело так, что телефон Беаты украли, когда ее убили, чтобы заманить Бенедикте на озеро. Значит, Бенедикте с Беатой были знакомы. И даже более того. Бенедикте поехала в одиночку на встречу с опасным преступником, только потому, что это сообщение отправила ей Беата.

Просматривая полки с книгами, открывая ящики и изучая шкафы с одеждой, Фредрик восстанавливал в памяти все, что им было известно о Беате Вагнер. Секретаршу из Министерства финансов в расследовании рассматривали как невинную жертву. Любовницу Хенри Фалька, оказавшуюся не в том месте и не в то время, когда убийца решил расправиться с Фальком на автомойке в Вике.

Ей было сорок пять лет. Не замужем, отец — немецкий индиец, мать — норвежка. Начальник назвал ее серой мышью.