Крест

— Я не собираюсь идти на уступки, — сказала Ветре, когда Рубен поставил перед ней маленькую чашку эспрессо. — Откладывать в сторону мигрантскую повестку только потому, что поджигатели войны из Минобороны хотят себе новые самолеты, совершенно недопустимо. Если вы хотите купить эти истребители, придется искать деньги в другом месте.

— Кари Лисе, — произнес Рибе, окунув в эспрессо кусочек коричневого сахара. — Сколько вы уже замещаете министра финансов, пару недель? Вам еще нужно во многое вникнуть, но я уверен, что в экономике простор для действий ограничен. Главнейшая задача правительства… — он впился в кубик сахара, — …обеспечивать безопасность наших граждан. — Он отложил остатки сахара на блюдце и продолжил. — Вокруг нас кружат российские военные самолеты. Подводные лодки и шпионские корабли бороздят наши воды. Мы часто не подозреваем, что они там, пока об этом не сообщит какой-нибудь удивленный рыбак. Терпеть это нельзя. Новые самолеты-разведчики — колоссальный потенциал для слежения за нашей территорией. Эти самолеты могут обнаруживать, идентифицировать и атаковать цели под водой. Пока мы не продемонстрируем решительного желания соблюдать интересы своей страны, наши союзники из НАТО, и особенно американцы, не смогут гарантировать нам безопасность. Полагаю, вы это знаете.

Рубен сел на стул и достал блокнот. Советник заметил, что глаза Рибе улыбаются. Шеф был на коне.

Кари Лисе Ветре тоже улыбнулась, но не глазами.

— Я знаю об этом, — сказала она. — По секрету скажу вам, что американцы и попросили нас увеличить прием беженцев. У нас отлаженный механизм по приему мигрантов, способный отличить мошенников от тех, кому действительно нужна защита. Мы располагаем резервами пунктов приема, а также соблюдаем политику безопасности и держим под контролем окружающую среду. Наши союзники без сомнений поймут, что такая маленькая страна как Норвегия должна расставлять приоритеты. Как вы сказали, в экономике простор для действий ограничен.

Симон Рибе раздавил сахар между пальцев.

— Кари Лисе. Русские играют в войну в Балтийском море. Американцы формируют свою внешнюю политику с помощью Твиттера. В такое время как сейчас было бы неразумно подвергать нас угрозе терроризма. Неразумно импортировать еще больше проблем.

— Проблем, — прошипела Ветре, и Рубен увидел, как в глазах премьер-министра полыхнул огонь. — Вы называете проблемами женщин и детей, на глазах которых разбомбили их дома? Мальчиков, которым пришлось бежать из страны и переплыть Средиземное море, чтобы их не принудили воевать за исламистов? — Ветре посмотрела на Рубена. — Уберите это. — Она показала на блокнот. — Моим словам не место в вашем отчете.

После чего она перегнулась через стол и понизила голос.

— Моя дочь стала жертвой террориста. Так что не надо мне читать лекции про цену терроризма. Ищите эти деньги в другом месте. А если нет, я выведу свою партию из правительства. — Она встала так резко, что задела край стола, и чашка с эспрессо опрокинулась, жидкость разлилась по дубовой столешнице. — Настолько это дело важно для меня и для партии. — Она захлопнула за собой дверь.

Рубен собирался было принести салфетки, но Рибе отмахнулся и стал смотреть на растекающееся пятно. Кофе затек в выемку на поверхности стола, за которую какой-то датчанин дизайнер получил премию. Вздохнув, премьер отодвинул кресло и потянулся за портфелем, прислоненным к ножке стола.

— Я этого не допущу, — мягко сказал Рибе. — Я не позволю этой сучке свергнуть мое правительство.

— Что вы хотите, чтобы я сделал? — спросил Рубен.

Премьер-министр посмотрел на него.

— Она четко обозначила свои намерения. Это лучшее, на что мы могли надеяться. Кари Лисе переубедить не удастся. То, что она сказала — по сути, объявление войны. А у войны есть прекрасная особенность — дозволено все. — Он вытянул из портфеля бумажную папку, вынул оттуда документы и бросил обложку на разлитый кофе. Серая бумага стала медленно темнеть.

— Кари Лисе Ветре — опекун своего внука. Уильяма. А мать Уильяма, Аннетте, была членом христианской секты, планировавшей теракт против нации. Возможно, пришло время показать, какая наша Кари Лисе Ветре на самом деле любительница терроризма, — сказал Рибе.

Рубена Андерсена передернуло. И он сделал то, чего никогда раньше не делал. Спросил, действительно ли начальник обдумал сказанное.

— На события в Сульру повесили замок по крайне веским причинам.

Рибе только фыркнул.

— Премьер-министр тут я. — Он дал документ советнику, и Рубен быстро пробежал его глазами и стал глотать ртом воздух, когда понял, что у него в руках.

— Вы уверены? У этого будут последствия. Непредсказуемые последствия.

— Позаботься о том, чтобы все было обнародовано.

— Это уничтожит ее. И затронет ребенка.

— Так и будет. Поэтому я и хочу проинформировать общественность прежде, чем Христианская народная партия выберет себе нового лидера.