Крестник Арамиса

— Сир, — начал он, не дожидаясь повеления монарха, — только важность известий, которые я должен сообщить вашему величеству, заставила меня переступить этот порог столь бесцеремонно. Простите мне мое нетерпение и выслушайте меня.

— Говорите, сударь, мы вас слушаем, — ответил Людовик, пытаясь сохранить спокойствие.

— Имею честь объявить королю, что кампания в Испании закончена.

— Закончена?!

Господин дю Мэн толкнул локтем свою бывшую гувернантку.

— Вот тебе и раз! — прошептал он. — Бегство войска, пленение генерала… Ну, господин де Мовуазен, хорошую же службу вы мне сослужили!

— Король Филипп V, — продолжал Арамис, — отныне неколебимо сидит на троне, согласно завещанию Карла II и по единодушному желанию всего полуострова.

— Как?! — воскликнул Людовик вопреки своему правилу никогда не выказывать своего удивления.

— Генерал де Вандом уничтожил императорское войско у Вила-Висозы. Стахремберг бежал. Эрцгерцог Карл отбыл в Барселону, а император объявил готовность подписать мир.

Людовик потерял дар речи. Он ушам своим не верил и от радости забыл, как дышать.

Герцогиня Бургундская в безумном восторге хлопала в ладоши.

А господин дю Мэн, опираясь на спинку стула маркизы и отирая со лба холодный пот, вымучивал улыбку, но губы его не слушались.

Мадам же де Ментенон медленно встала.

— Какое великое счастье для страны! — воскликнула она в исступлении. — И какая славная новость для вашего величества! — И овладев собой, добавила сокрушенно: — Надо поблагодарить Небо!..

— Господи, мадам, — вмешался Арамис, — следовало бы, наверное, поблагодарить и честных людей, которые помогли Небу в этом предприятии. — Он обернулся к двери и громко позвал: — Войдите же, господин де Жюссак и сложите к ногам его величества трофеи победы, которой в огромной степени способствовало ваше мужество.

Барон стоял на пороге, но не решался войти. За его спиной толпились придворные: в Версале быстро распространился слух об очень важных новостях из Испании, поэтому множество дворян, члены королевской семьи и принцы прибыли в Сен-Сир для участия в событиях.

Наконец Элион собрался с духом и вошел в сопровождении двух унтер-офицеров с немецкими знаменами в руках. Преклонив колена перед его величеством, наш герой простодушно сказал:

— Сир, генерал де Вандом поручил мне предъявить знамена, подтверждающие, что его солдаты выполнили долг.

Людовик, восхищавшийся высокими человеческими качествами, когда не затрагивались его собственные, любовался красотой, силой и скромностью молодого человека.

Он сделал знак барону подняться.

— Спасибо, сударь, я не забыл, что мы старые друзья. И мне приятно видеть, что вы человек дела не менее, чем добрый советчик.

— Добавлю, — подхватил Арамис, — что именно господин де Жюссак разрешил исход битвы. Он возглавлял эту кампанию и нанес решающий удар неприятелю.

— Да, — прошептала маркиза саркастически, — вот уж поистине доблести, в которых, мне кажется, за версту узнаешь подвиги Сида, и как же король должен ценить такие услуги!

Барон услышал ее.

— Мадам, — возразил он живо, — я уже вознагражден тем, что произведен генералом в капитаны прямо на поле боя, и в Мадриде его величество Филипп V оказал мне великую милость и обнял меня перед всем двором.

— Сударь, — заявил Людовик внушительным тоном, — никто не смеет обвинить нас в том, что мы сделали для вас меньше, чем господин де Вандом и наш внук… А пока идите же в объятия своего государя.

И он обнял молодого человека, который зашатался, растерявшись от такого счастья.

Все присутствующие разразились бурными аплодисментами. Герцог Бургундский и граф Тулузский, которые вошли следом за бароном, стали не последними участниками столь бурной овации, объединившей слуг и хозяев в общем порыве энтузиазма. Король, взволнованный, сел в кресло.

— Садитесь, мой дорогой герцог, — обратился он к Арамису, — ведь вы, наверняка, устали…

— Благодарю, сир, путешествие, и правда, немного утомило меня, но завтра усталости не будет и следа…

Людовик растроганно глядел на старика.

— Мое правительство ничего не знает о долге главе Общества Иисуса!..

— Об этом долге я осмелюсь напомнить вашему величеству с открытием следующего конклава.

— Но, — удивленно приподнял брови монарх, — насколько я знаю, его святейшество не болен и, смею надеяться, проживет еще долго.

— Я терпелив, сир, я подожду.

Мадам де Ментенон наконец отложила свое вышивание, а граф Тулузский, принц «очень рассудительный» и лишенный честолюбия, сердечно поздравил господина де Жюссака. Герцогиня и герцог Бургундские тоже выразили благодарность и восторг. Эти бурные поздравления подхватывали прочие придворные, которые мало-помалу прибывали в Сен-Сир.

Дофин спросил:

— А господин де Нанжи состоял в корпусе генерала?

— Господин де Нанжи погиб, ваше высочество. Убит в перестрелке за несколько дней до решающей битвы, — ответил Элион.

Принцесса ахнула.

— Действительно?.. Ах, бедный Нанжи!.. Жаль! — она вздохнула, пожала плечами и, казалось, тут же забыла об этом.

— А маркиз де Мовуазен? — Подошел господин дю Мэн.

— Тоже погиб, ваше высочество.

— Неужели это правда? Возможно ли это?