Крестные братья

Возможно, Мореный сам решил убрать Кесарева, не ожидая, когда его «благодетель» приведет в исполнение висевшую над ним столько лет дамокловым мечом угрозу. Тогда при чем здесь Хрип и эти двое с улицы Лавочкина?

Но больше всего его сбивала с толку найденная на улице Лавочкина фотография Горлова. Бес, конечно, Бесом, но этот снимок путал все карты. И Климент Ефремович почти не сомневался, что Мореного и исполнителей контракта просто-напросто убрали. Запахло где-то жареным, вот и замели следы… Да и что значили эти пешки по сравнению с теми ферзями, которые оплатили контракт на Горлова? Так, букашки…

И Беса к этим букашкам уже не пристегнешь даже при всем желании. Слишком далеко находился он в день убийства Горлова от столицы. Да и не будет он исполнять чьи-то контракты…

Но почему же ему в таком случае приказали проверить Беса и держать по возможности под контролем? Для профилактики? Не похоже… Так доблестная милиция не работала. В ней ведь тоже все по-русски: гром не грянет, мужик не перекрестится!

Впрочем, гадать Туголуков не любил. Раз приказали, значит, надо выполнять! Не забывая, естественно, и о своих интересах. А жизнь рано или поздно сама ответит на все вопросы.

И он еще раз взглянул на лежавший перед ним список фирм и малых предприятий, открывшихся в бывшем Куйбышевском районе после возвращения Беса. Их было пока немного, всего шесть. Но серьезный интерес вызывали только три: АО «Василиса», фирма по торговле недвижимостью «Князь Игорь» и СП «Сокольники».

Именно ими Туголуков и решил заняться в первую очередь.

Примерившись к списку, Туголуков аккуратно, как и все, что он делал, расставил порядковые номера.

Владимир Александрович Бестужев в его прейс-куранте числился под номером два…

Глава 12

Приблизительно в это же самое время номер два туголуковского списка находился в Доме журналиста на презентации вновь испеченного совместного предприятия.

В последнее время Бестужева все чаще и чаще приглашали на всевозможные презентации и официальные мероприятия — по мере того как росло благосостояние его фирмы. А оно росло быстро. Изначальные капиталы Смоленского и великолепно организованная Бестужевым работа фирмы делали свое дело. И сальдо было пока в их пользу…

Отсюда, понятно, и приглашения. Интересы были у всех, деньги — у немногих…

Да и как не пригласить, с другой стороны, одного из самых популярных в стране бизнесменов? А Бестужев уже успел превратиться в такового стараниями бывших своих собратьев по перу, на совесть отрабатывавших вложенные в них все тем же Смоленским деньги.

Они взахлеб пели дифирамбы «Князю Игорю», учредившему фонд помощи инвалидам и детским домам. Еще бы не петь! Ведь их гонорарам позавидовал бы сам Киплинг, получавший, как известно, за слово по доллару…

А устраиваемые фирмой бесплатные обеды в нескольких столовых, где каждый день столовались пятьдесят наиболее нуждающихся пенсионеров? Как же тут не петь? И, понятно, пели…

Правда, для самого Бестужева предложение брата об учреждении этого фонда и кормлении пенсионеров явилось совершенно неожиданным. Но тем не менее он сразу же согласился.

Он ведь не был наивным человеком и не мог не понимать, что за всеми этими фондами стоят какие-то определенные цели тех людей, которые на самом деле и являлись хозяевами «Князя Игоря». И все чаще он стал задумываться об этом после того, как за ним начали настоящую охоту партийные функционеры самых различных толков. Еще бы! Кому не хотелось заполучить в свои ряды богатого и начинавшего пользоваться большой популярностью бизнесмена! К тому же Бестужев был образованным человеком и свободно говорил практически на любые темы на прекрасном русском языке, который с развитием демократии слышался все реже и реже…

Правда, с вступлением в партии Бестужев не спешил. Он просто не хотел никуда вступать. Но и этому было найдено объяснение. Торгуется, старается не прогадать, хочет создать свою партию…

В конце концов Бестужев был вынужден поговорить с братом. И тот не стал скрывать, что эта акция была тщательно продумана. Впрочем, он и на этот раз остался верен себе. Объяснив Бестужеву положение вещей, Кесарев тут же заметил, что тот по-прежнему свободен в своих решениях. И если желает, может закрыть все эти фонды и столовые.

Бестужев не закрыл. Но стал еще более осторожен в своих интервью и знакомствах с сильными мира сего.

Когда закончилась официальная часть, Бестужев сразу же направился в ресторан, поскольку ему очень захотелось пить.

На лестнице он вдруг увидел приглашенного на презентацию одного из заместителей председателя правительства Москвы Геннадия Юрьевича Соколова. Тот о чем-то оживленно беседовал с Сергеем Владиславлевым, близким к московским правительственным кругам журналистом.

— Володя, — на правах старого товарища окликнул Владиславлев Бестужева, — подойди к нам, пожалуйста! Геннадий Юрьевич хочет познакомиться с тобой!

— Рад, очень рад! — широко улыбаясь, крепко пожал Соколов руку Бестужева. — Давно уже хотел познакомиться с вами, Владимир Александрович!