Крестный отец

— Спасибо всем, что приехали, — сказал он. — Я считаю приезд каждого как услугу, оказанную вами мне лично, и теперь я перед вами в вечном долгу, — он сердечно улыбнулся. — Скажу сразу, что я не хочу ни ссориться, ни выяснять отношений. Моя единственная задача — поговорить трезво и разумно, как подобает серьезным людям. Я со своей стороны готов сделать все возможное, чтобы мы разъехались отсюда друзьями. Поверьте моему слову, — это искреннее слово. И те, кто знает меня, знает и цену моим обещаниям. Так что давайте сразу перейдем к делу. Мы люди честные и порядочные, и нам ни к чему выдавать друг другу векселя. Пусть этим занимаются юристы, — он замолчал.

Все кругом тоже молчали. Одни дымили сигарами, другие прихлебывали из бокала, но никто не торопился высказываться. Что-что, а слушать эти люди умели, и терпение их было неистощимо.

Кроме того, имелись у них и другие общие черты характера. Ведь каждый по-своему сумел отказаться от власти государства над собой, отказался признать законы организованного общества. Тем более не считали они нужным подчиниться власти над собой других людей. Не существовало на свете силы, способной подчинить их помимо их собственного желания. Все они сохранили свободную волю, выбрав путь насилий и убийств. Противостоять им могла только смерть. Или здравый смысл.

Дон Вито Корлеоне вздохнул.

— Как мы все могли допустить, чтобы дело зашло так далеко? — задал он риторический вопрос и не стал дожидаться ответа. — Ну, теперь уже все равно. Слишком много наделано безрассудства. Много бед бессмысленных и никому не нужных. Я хотел бы систематизировать ситуацию, какой она видится мне, если не возражаете? — он замолчал, давая возможность высказаться, но никто не произнес ни слова.

Тогда дон продолжил:

— Теперь, когда я опять, благодарение Господу, здоров и принял на себя руководство делами Семьи, может быть, смогу отыскать разумный выход из совершившегося. Наверное, мой сын был слишком горяч и действовал чересчур прямолинейно. Что скажешь против этого? Но началось все с того, как ко мне обратился с деловым предложением Солоццо, которому понадобились мои деньги и мое влияние, чтобы наладить свой бизнес. Он сразу оговорил, что его поддерживают Таталья. Речь шла о наркотиках, а наркотики меня не интересуют. Я человек спокойный, а такие дела, на мой вкус, излишне взбудоражили бы жизнь Семьи. Я так и объяснил Солоццо, причем проявил должное уважение и к нему, и к семейству Таталья. Я отказал ему с максимальной любезностью и заверил, что его бизнес никак не пересекается с моим, и что хотя такие дела меня не интересуют, я желаю ему всяческих успехов на избранном поприще. Я не знаю, почему Солоццо воспринял мой отказ как личное оскорбление и зачем он навлек столько горя на всех нас. Что поделаешь, каждый сам кузнец своей судьбы. Уверен, что любой из присутствующих здесь может поведать собственную грустную историю о невзгодах. Но мы собрались все-таки не для этого.

Дон Корлеоне остановился, показал глазами Тому Хейгену на бутылку с минеральной водой, и Том немедленно подал ему бокал. Дон сделал глоток.

— Я предлагаю мир, — сказал он. — Довольно крови. Таталья потеряли сына. Я тоже потерял своего первенца. Мы в расчете. Что даст нам в будущем бесконечная резня, поможет ли она уменьшить боль от постигшей нас утраты? Как выжил бы род людской, если бы кровная месть диктовала законы? Вендетта всегда была проклятьем нашей Сицилии. Если все мужчины заняты исключительно кровной местью, им некогда добывать хлеб для семьи. Это неразумно. И поэтому я призываю сейчас: оставим все, как есть. Я не предпринял никаких шагов, чтобы найти предателя и убийц своего сына. Если мы заключим мир, я и не стану делать этого. У меня есть другой сын, который не может вернуться домой. Если вы гарантируете мне его безопасность, я смогу уладить дело с властями. Это мое единственное условие, и уладив с ним, мы сможем прийти к любому соглашению по другим интересующим всех нас проблемам, — Вито Корлеоне выложил ладони на стол перед собой и закончил: — Я все сказал.

Речь прозвучала отлично. Все увидели, что перед ними прежний дон Корлеоне. Разумный. Рассудительный. Мягкий в выражениях, но умеющий убеждать. И каждый отметил про себя, что дон объявил о своем полном выздоровлении. Этого факта нельзя было недооценить. Значит, несмотря на все горести, свалившиеся на Семью Корлеоне за последнее время, дон считает себя в полной силе и отнюдь не собирается шутить.

Не пропустили и участники встречи и то условие, которое оговорил дон, дав понять, что иначе мирные переговоры не имеют смысла. И призыв оставить все, как было, тоже не ускользнул от внимания. Семья Корлеоне не собиралась идти на уступки или поступаться своим достоянием, как будто империя Корлеоне не пострадала больше всех от междоусобной войны, как будто оставалась все еще в расцвете былого могущества.

После паузы дону Корлеоне ответил — не Таталья, как следовало из логики встречи, а Барзини. Дон Эмилио был краток и говорил только по существу, не допуская бестактности или личных выпадов.