Крестоносцы. Полная история

Амори Иерусалимский не понаслышке знал, какие беды могут навлечь на государство резкие политические перемены. Десятью годами ранее он наблюдал, как его мать и брат ввергли Иерусалимское королевство в гражданскую войну, когда достигший зрелости Балдуин захотел править единолично, а Мелисенда — во всем блеске былых регалий — отказалась отдавать сыну бразды правления. Конфликт, в ходе которого Балдуин даже осаждал мать в цитадели Иерусалима, разрешился лишь после изнурительной гражданской войны и временного разделения королевства. Мелисенда, как и ее старший сын, к описываемым временам была уже мертва^{118}. Но Амори усвоил урок, преподанный их раздорами, и вовремя заприметил удобную возможность напасть на расколотый и раздробленный Египетский халифат. В первый год царствования Амори визирь Дирхам отказался платить Иерусалиму дань, к чему его обязывал мирный договор, подписанный после падения Аскалона. Король приготовился к полномасштабному вторжению.

Амори был не единственным правителем, обратившим свой жадный взор на Египет. В Сирии Нур ад-Дин посвятил 1150-е годы укреплению и расширению владений, оставленных ему его отцом Занги, — задача, за которую атабек взялся с великим рвением. К 1151 году ему удалось окончательно загасить тлеющий очаг сопротивления крестоносцев в Эдессе — последний ее граф Жослен II умер в 1159 году в тюрьме Алеппо, ослепленный и беспомощный. Князь Антиохии Раймунд де Пуатье сложил голову в битве с Нур ад-Дином при Инабе еще в 1149 году, и атабек завладел примерно половиной северных и восточных земель княжества. Теперь от него оставалась лишь узкая полоса земли между рекой Оронт и морским побережьем[496]. (После битвы при Инабе Нур ад-Дин в подтверждение своей победы выехал на берег и искупался в Средиземном море.) В границах самой Сельджукской империи Нур ад-Дин объединил Алеппо — наследство, полученное им от Занги, с Мосулом — эмиратом, принадлежавшим его брату, на который он стал претендовать в 1150-х годах, а в 1170 году стал его правителем. Но самым ценным приобретением Нур ад-Дина был Дамаск. Атабек заполучил его 1154 году, сместив слабого правителя Муджир аль-Дина. Этому предшествовала экономическая блокада и недолгая осада, и 25 апреля, в воскресенье, атабек въехал в город, а жители Дамаска радостно приветствовали новую власть. Ибн аль-Каланиси, уставший страдать «от голода, высоких цен на продовольствие и опасений попасть в осаду неверных франков», с приязнью отозвался о Нур ад-Дине, отдав должное «справедливости и положительной репутации»^{119} нового правителя и с одобрением отметив его решение отменить налоги на дыни и овощи[497].

Но этим успехи Нур ад-Дина не исчерпывались. В конце 1150-х по условиям которого византийский император не мог прийти на выручку крестоносцам, защищавшим границы Антиохии, а в 1160 году захватил наследника Раймунда де Пуатье, легендарного авантюриста и задиру Рено де Шатильона. (Он проведет в плену у Нур ад-Дина долгие шестнадцать лет.) К 1660 году во владении у Нур ад-Дина было больше сирийских земель, чем у любого другого правителя на памяти живущих, и момент для своих завоеваний он выбрал идеальный: в 1157 году долго правивший султан Ахмад Санджар — последний из рода Великих Сельджуков — умер, а его империя распалась. Теперь Нур ад-Дин самолично правил ее западной частью и никакому султану не подчинялся. Он уничтожил графство крестоносцев Эдессу и грозился проделать то же самое с Антиохией. Владея Дамаском, Нур ад-Дин находился на расстоянии удара как от Иерусалима, так и от графства Триполи, а его слава искусного стратега и благочестивого воителя не имела себе равных. По-видимому, чудесное выздоровление от двух приступов тяжелой болезни в 1150-х годах укрепило его приверженность джихаду: атабек уверовал, что Аллах возложил на него задачу во имя ислама отобрать у крестоносцев все завоеванные ими земли. Всю жизнь Нур ад-Дин будет продвигать идею всеобщего исламского джихада против неверных, оправдывая ею свое стремление захватить как можно больше территорий и власти в Сирии и за ее пределами — а также используя как отвлекающий фактор, когда ради этой своей цели ему приходилось воевать с такими же мусульманами-суннитами, как он сам. Согласно надписи, сделанной в 1160-х годах на сооруженном по его приказанию минбаре — кафедре в мечети, — он был «воином джихада на Его [Аллаха] пути, тем, кто защищает от врагов Его веры, справедливым царем… опорой ислама и мусульман, творящим правосудие для тех, кто угнетен, перед лицом угнетателей»[498]. Нур ад-Дин верно рассчитал, что, если ему удастся распространить свою власть еще дальше, в Египет, он полностью окружит земли франков и сможет, наконец, исполнить свою мечту и раз и навсегда изгнать неверных из Сирии и Палестины. В общем, слабеющий Фатимидский халифат интересовал не только Амори, но и Нур ад-Дина. Следующее десятилетие будет полностью посвящено борьбе за Каир, в которой ни одна сторона не могла позволить себе проиграть.