Крестовский душегуб

Зверев усмехнулся, задумался. Стёпка ждёт от него результата, а он не знает, с чего начать. Он попытался сосредоточиться на Фишере, но мысли о пропавшей девочке так и не давали Звереву покоя. Если девочку действительно похитили, то жизнь её висит на волоске. Ковальскому никогда не собрать такую сумму. Можно, конечно, было бы дать этому делу официальный ход, но что-то Зверева от этого удерживало. В его голове уже зародился план, и для его реализации сидящий перед ним Костин подходил идеально. Но имеет ли он право подвергать парня такому риску? Наконец Зверев решился:

– Если и впрямь хочешь ко мне в отдел, так это ещё заслужить нужно.

– Что делать? Я готов, – воодушевился Костин.

– Нужно кое с кем в картишки перекинуться.

– Что, ваша краля о новых туфельках мечтает? – улыбнулся Костин. – Так те, что у вашего порога на днях стояли, вроде пока ещё ничего такие.

Зверев легонько ткнул парня кулаком в бок.

– Вот вроде хороший ты парень, а треплешься как баба. Ещё слово о моей крале, и шиш тебе, а не должность в моём отделе. Понял?

– Понял! Умолкаю.

– Только учти, если всё сложится, как я задумал, то играть тебе не с фраерами придётся, а с матёрыми волчарами. Такими, что на раз и голову оторвать могут.

– Сыграем, товарищ капитан, – я ведь не из трусливых.

Зверев тихонько рассмеялся.

– Стало быть, ты у нас герой! Уверен, что в последний момент заднюю не дашь?

– Я!? Заднюю? Да я в сорок четвёртом на Сапун-горе на немецкие дзоты в штыки ходил!

– Тише ты! Верю, – Зверев огляделся. – Всё равно есть у меня сомнение, что ты, Венечка…

– Да прекратите вы меня Венечкой называть!

Зверев беззвучно рассмеялся.

– Идёт! Так вот, если сделаешь всё как надо, похлопочу перед Корневым за твой перевод в наш отдел, и как только это случится, станешь ты для меня исключительно Вениамином!

Костин ухмыльнулся, прежнего его гнева как не бывало.

– Замётано! Так, говорите уж, кого вам обуть понадобилось?

– Как я уже говорил, играть тебе, дружище, с матёрым дядей придётся, но при этом задача твоя будет особая. Потому как тебе не выиграть, а проиграть будет нужно.

– Как так, проиграть?

Зверев достал новую папиросу.

– Деньги проиграть, но не просто деньги, а именно ту сумму, которую я тебе назову. А ну, зажигалку свою покажи!

Костин сунул руку в карман и протянул зажигалку Звереву.

– Трофейная? – поинтересовался Зверев.

– Естественно! Австрийская, с натуральной позолотой.

– Сгодится! А теперь скажи, у тебя кроме формы одежда приличная есть?

– Не понял!

– А чего тут понимать? Костюм приличный, рубашка да галстук имеются?

– Так мы ж не хуже других. Конечно, имеются, а зачем всё это?

– А затем, друг ты мой любезный, что не шулером тебе побыть придётся, а самым что ни на есть настоящим бобром! Я ведь правильно данный термин толкую?

– Хотите, чтобы я под лоха закосил и ваши денежки профугасил?

– Что-то типа того. Только вот ты лексикон этот свой на время позабудь, не то раскусят тебя сразу же, и тогда… – Зверев провёл ногтем большого пальца по горлу.

– Забуду, не волнуйтесь, товарищ капитан.

– Ладно, хорош дымить, пойдём-ка, дружище, ко мне в кабинет, там и договорим, а то здесь холодновато стало, да и ушей лишних много.

Подняв воротники, Зверев и Костин, поливаемые дождём, побежали к зданию Управления.

Глава четвёртая, в которой Зверев снова будет утешать Риту, а Веня Костин расскажет о своих ночных похождениях

Следующий день Зверев наконец-то посвятил поискам Фишера. Он пообщался с соседями умершего старика Дудукина, снова покопался в архивах в поисках выживших узников лагеря в Крестах, в итоге ничего особо нового не узнал. Старик Дудукин был замкнут, мало с кем общался, и никогда не рассказывал про своё пребывание в концлагере. Соседи и участковый характеризовали его как верного делу Ленина и Сталина коммуниста, отделывались общими фразами и старались как можно быстрее отвязаться от назойливого оперативника. Все его мытарства продлились до самого вечера, к этому моменту снова полил дождь, и Звереву пришлось коротать время в какой-то беседке, где приютилась молодая парочка, напыщенная дамочка с крохотным пёсиком и подвыпивший мужик в кепке с надорванным козырьком. Мужик, который был слегка навеселе, тут же начал приставать к даме с собачкой, чем вызвал её полнейшее возмущение. Дама начала кричать и коситься на Зверева в поисках поддержки. Пришлось вмешаться.

Когда незадачливый ловелас был выдворен из-под крыши беседки под дождь, Звереву пришлось какое-то время выслушивать слова благодарности спасённой им женщины, и, в конце концов, всё кончилось тем, что он отправился провожать даму с собачкой до дома. Несмотря на настойчивые просьбы спасённой разделить с ней ужин, Зверев откланялся и удалился восвояси, гадая, почему же он так поступил. Женщина была вполне в его вкусе, на вечер у него не было запланировано никаких дел, но он взял и отправился домой.