Крестовский треугольник

— А если не забудется и не будет как прежде? – Санька будто читал ее мысли.

— Должно забыться. Папка не может вот так запросто отказаться от тебя. Пойми. В том, что случилось не только твоя вина. Его вина не меньше, если не больше. И он это знает…

Кате хотелось надеяться, что Ромка действительно осознает — винить в случившемся только сына глупо. Ведь это из-за него Саня решился на отчаянный шаг, ведь это его эгоизм и нежелание решать насущные проблемы стали причиной конфликта. Может, если бы отец поговорил с ним, не скрывая своих отношений, то ничего бы этого и не случилось.

— А ты чего спать не идешь? – встрепенулась тетка. – Тебе же завтра в школу рано вставать. А ну живо в постель!

Санька встал со стула и послушно поплелся в свою комнату.

Женщина осталась сидеть в гостиной. Озадаченная разговором с племянником, она решила дождаться Романа, чтобы выяснить у него, почему он так резко охладел к единственному сыну. Разобраться, наконец, с бывшим зятем. Объяснить, что Санька сильно переживает и ему сейчас тоже нелегко.

Включив видеопанель, она расположилась на диване. На экране герои очередной мыльной оперы нудно выясняли отношения. Катя не заметила, как заснула под эту монотонную бубнежку.

Вернувшийся в квартиру Роман застал родственницу спящей. Стараясь не разбудить, он принес из спальни одеяло и заботливо накрыл свояченицу, взял в руки пульт и выключил телевизор. Женщина вздрогнула и открыла глаза.

— Рома, сколько времени? – моргая спросонья, спросила Катя. – Двенадцать доходит. Спи.

— Ты давно вернулся?

— Нет, только что зашел.

Откинув одеяло, Катерина встала с дивана.

— Голодный, наверное. Давай покормлю тебя, – она направилась в кухню.

— Спала бы. Я чаем обойдусь, – посетовал мужчина.

— Не до сна мне. Поговорить я с тобой хочу. – Катя уселась за барную стойку.

— О чем, если не секрет?

— Не секрет, о сыне твоем. Переживает он сильно, что ты избегаешь его. – Она смотрела на Романа изучающим взглядом.

— С чего он взял, что я его избегаю? Вовсе нет. – Роман старался не смотреть в глаза, что не могло ускользнуть от женского внимания.

— Ром, не ври мне. Скажи честно. Я все пойму.

— Ничего-то от тебя не скроешь… Всегда такой была. – Роман поджал губы. – Не могу я с ним. В глаза смотреть. Разговаривать. Рядом находиться не могу!

— Это почему же, Рома? – Катя ожидала услышать от Крестовского нечто подобное, но до последней минуты не хотела верить, что ее догадки верны.

— Простить не могу! Не могу и все! – на его лице заиграли желваки. Он нервно сглотнул. – Ты же не все знаешь.

Роман внимательно смотрел в голубые глаза Кати, будто стараясь разглядеть в них что-то.

— Андрея не просто избили, его жестоко изнасиловали, понимаешь? – он тяжело задышал, пытаясь справиться с вновь нахлынувшими эмоциями.

От этих слов Катя сжалась. Она слышала, что делают в тюрьмах с педофилами и где-то догадывалась о случившемся с Андреем в СИЗО. Поводов любить парня у Катерины не было, скорее наоборот. Но такого он явно не заслуживал.

— Мне жаль, Рома. Но ты пойми, Санька в этом не виноват. Зачем ты срываешь на нем свою обиду?

— А кто, Катя? Кто? Если бы он все это не придумал…

— Если бы ты ментов не вызвал, а попытался сам разобраться! А лучше просто не давал поводов к тому, чтобы сын боролся за твою любовь! – резко перебила она его. – Рома, разве ты не понимаешь, что все беды из-за тебя? Ты виноват во всем!

Ее вдруг охватила такая злость. Как он смеет обвинять во всем ребенка! Чертов эгоист!

— Если бы не ты, то Дашка сейчас, может, была жива! – в сердцах выпалила она. – Это ты ее довел до такого! Ты же не знаешь, что она полтора года после развода на таблетках жила! Ты… Да что с тобой говорить… — она махнула рукой, на глаза вдруг навернулись слезы. – Для тебя все люди – игрушки. Наигрался, надоело – бросил… Вначале ты с Дашкой так поступил, сейчас Саня… Подумай над этим, Рома… Гляди, пробросаешься, останешься один на старость лет никому не нужный…

— Права ты, Катя… Как всегда права… – Роман понуро опустил голову, обхватив руками. – Но не могу я, не могу. Все ты правильно говоришь, и я это понимаю, но вот сердцем принять никак не могу. Не получается.

— А ты хоть раз в жизни попробуй не только о себе беспокоиться. О Саньке подумай. Каково ему? Без матери, да ещё родной отец видеть не хочет. Ты потерять его думаешь? Так зачем меня вызвал, сдал бы в детдом, и дело с концом! Нет сына – нет проблем. Все ты, Рома, надеешься, что за тебя кто-то решит твои проблемы. Вон, результаты твоих ожиданий! Любуйся…

От сказанных Катей слов стало неприятно. Да, он виноват, но зачем винить его во всех смертных грехах? Романа начал раздражать этот ночной разговор на повышенных тонах, он и так устал за целый день. А теперь еще приходится выслушивать от Кати нотации.

Он молча встал из-за стола и, бросив на Катерину недобрый взгляд, отправился к себе спать, коротко пожелав женщине спокойной ночи.

***