Крик горностая

Она не успела что-то сообразить, защититься — удар был настолько стремительным и сильным, что у нее просто не было шансов на это. Комната дочери покатилась кубарем, на вздохе обернувшись острой болью в виске и темнотой.

Падая, Анна Ревель, разбила голову об угол кровати дочери.

* * *

Регина проснулась от грохота и короткого, но какого-то особенно страшного вскрика. Рывком сев на кровати, успела услышать, как хлопнула входная дверь. В коридоре горел свет, он падал в ее комнату, на ковер.

— Мам? — Регина решила, что мама куда-то ушла, сползла с кровати и тут же истошно закричала: мать лежала тут же и не двигалась. Девушка завизжала, бросилась вниз. — Помогите!

Анна в домашнем халате лежала ничком у кровати. Руки неловко вывернуты и раскиданы, будто бы она неудачно пыталась взлететь. Волосы разметались и закрывали лицо. Девочка опустилась к ней, аккуратно перевернула на бок и вскрикнула еще громче — на виске матери темнело алое пятно. От него, будто лапы спрута, тянулось что-то липкое и горячее, до дурноты пахнущее железом. Девочка ошарашенно застыла, разглядывая темно-красную жидкость, которая осталась на пальцах.

Паника, зародившись под сердцем, стремительно разрасталась, заполняя собой сознание, вымещая мысли и способность действовать. Но действовать — это главное. Руки, перепачканные кровью, бездыханное тело матери, голова, неудобно лежавшая на коленях — Регина будто плыла в темноте. Тонкий лучик мелькал перед глазами, но все время ускользал, стоило к нему чуть приблизиться и прикоснуться.

Пульс в висках. Он оглушал.

«Маме нужна помощь», — полыхнуло перед глазами, когда ей все-таки удалось выбраться из-под захлестнувшей ее паники.

Регина заплакала, давясь слезами, огляделась в поисках телефона — сотовый матери лежал рядом, девочка сразу заметила его светящийся экран и мигающий огонек разряженной батарейки. Схватила его, закрыла открытую программу и дрожащими пальцами открыла кнопки набора.

Сто двенадцать, — набрала телефон экстренной службы.

— Помогите! — Крикнула в трубку, когда ей ответили. — У меня маме плохо, она упала, разбила голову… Тут кругом кровь… Она без сознания!.. Помогите, скорее.

Девушка-диспетчер задавала уточняющие вопросы, Регина кивала, отвечала торопливо, очень стараясь говорить четко, чтобы помощь пришла как можно скорее и после каждого ответа повторяла:

— Пожалуйста, только скорее.

Закусив костяшку указательного пальца, она осторожно выбралась из-под маминого тела. Под коленом оказалось что-то твердое, больно впившееся в кожу. Регина приподнялась и пошарила руками — в ладони оказался потрепанный сотовый. Плоская коробочка с черным и немым монитором. Девочка нажала кнопку и активировала экран — на заставке оказалось фото вечерней Москвы. Этот аппарат не принадлежал ни маме, ни ей.

Девочка заглянула в телефонную книгу, обнаружив там десятки незнакомых номеров и контактов. Тогда посмотрела в галерее и пожала плечами — она хорошо знала человека на фотографиях и видео. А потом и вспомнила телефон, она видела его меньше года назад.

«Что этот телефон делает в моей комнате?» — озадачилась, но всего на мгновение — в следующее уже кто-то звонил в дверь, и она, сунув сотовый в карман, бросилась открывать.

* * *

Дежуривший у подъезда Саша Степанов протер глаза и смачно зевнул — только что позвонил босс и потребовал проверить, что там в квартире Ревель.

— Да все спокойно у нее.

Камеры молчали, не фиксируя никаких движений — Ревель с дочерью отправились спать, датчики движения не срабатывали. Маячки на окнах тоже не потревожены.

По просьбе шефа, он вручную пересмотрел все камеры, и, ничего не найдя, полез за термосом с кофе. Рука так и зависла над карманом — Анна Ревель пошла по квартире, методично что-то высматривая и включая свет. Саша Степанов, еще державший в руке сотовый, по которому только что закончил разговор с Романычем, набрал номер:

— Че? — шеф даже до постели не успел добраться, ответил сразу.

— Чего-то у Ревель шухер какой-то.

— В смысле, я только что с ней говорил…

— Ну, вот сейчас по хате ходит, свет включает. Чего делать, если там у нее опять кто-то?

Романыч тихо матюгнулся:

— Ты что, вчера родился? Действуй по обстоятельствам. Я на связи, если что, маякуй ментам…

— Понял.

Саша Степнов прильнул к экрану.

Ревель, чуточку помедлив зашла в комнату дочери. Там стояла всего одна камера, в углу, давала неплохой обзор. Анна пересекла комнату, закрыла окно — Саша чертыхнулся, поняв, что Регина осторожно отодвинула маячок, поэтому тот и не сработал, сделал пометку дать по шее установщику и разъяснить ребенку, что делать так не надо, когда Анна замерла у кровати дочери…

— Чего происходит?

Саша прищурился.

Камера ночного видения отчетливо зафиксировала движение за спиной объекта, у платяного шкафа — в темноте неестественно горели глаза и проступал силуэт высокого мужчины в черном.

— Твою ж мать… — Саня уже набирал Романыча. Проорал в трубку: — У нее «призрак»!