Крик и шепот (ЛП)

Вдруг из комнаты в конце коридора я слышу сладкий голос:

— О, Тыковка, — воркует Агата, когда я прохожу через дверной проем. — Норман всегда знает, как устроить бардак.

Я испытываю благодарность, услышав разумный голос. Агата благоухает как букет — ее парфюм содержит аромат роз. На ней шелковая блузка с цветочным принтом, которая некогда принадлежала бабушке Кейди, Рут, и длинная юбка. Я наблюдаю, как она стягивает волосы в пучок, а потом намазывает на руки жирный крем. Надев украшение из безвкусного жемчуга, она натягивает на лицо очки в толстой оправе. Они тут же сползают на кончик ее носа, где обычно и располагаются.

— Идем знакомиться с твоей семьей, Тыковка.

Агата шаркает по коридору в сторону лестницы, и я послушно иду за ней следом. Увидев фотографию Рут и Кейди, она останавливается. Проводит пальцем по слою пыли на ней и причитает:

— В моем возрасте становится все тяжелее поддерживать чистоту в этом доме. На днях мы собираемся нанять штат.

Я улыбаюсь ей.

— Спасибо, что помогаешь мне. Боюсь, ты единственная, кто сможет все объяснить.

Она успокаивающе похлопывает меня по руке. Затем обвивает мою руку своей, и мы не спеша спускаемся по лестнице. Завернув за угол, мы слышим приглушенный шепот, раздающийся из столовой. Взгляд отца скользит по Агате. На его лице мелькает миллион разных выражений: гнев, печаль, недоумение, а затем понимание. Папа понимает.

— Эй, все, — говорю я, мой голос хриплый и грубый. — Это Агата, она приготовила лазанью. Именно благодаря ей я не умираю с голоду, когда ухожу отсюда.

Дин чуть не захлебнулся водой. Баркли вытаращил глаза.

— Что за хрень, чувак?

— Попридержите язык, молодой человек, — с упреком говорит Агата, указывая на него длинным пальцем. — В доме дети, а они любят повторять все за взрослыми.

Барк бросает в сторону отца вопросительный взгляд, но тот его игнорирует.

— Я Флетчер. Это моя жена и мать Йео, Кён. Мои мальчики Баркли и Дин. А также моя невестка Пэтти. Приятно с вами познакомиться, Агата, — отец встает и идет к ней.

Когда папа берет Агату за руку, она краснеет.

За все то время, что я ее знаю, она никогда так не краснела.

— Ну, разве вы не джентльмен, Флетчер? Йео рассказывал мне о вас только хорошее. На самом деле, о всех вас, — говорит Агата с широкой улыбкой. — Вижу, лазанья пришлась вам по вкусу?

Барк стонет и гладит себя по животу, словно только вспомнил, что съел три порции.

— Присаживайтесь, пожалуйста, — говорю я, указывая на место Кейди.

Агата подходит и садится. Ее взгляд падает на новый кухонный стол с вырезанным на нем именем Нормана. Она хмурится.

— Вот подонок! — шипит она.

Я никогда не слышал, чтобы эта женщина выражалась. Она злится.

— Он пришел, но Боунз прогнал его.

Ее глаза сканируют сидящих за столом. Все очарованы Агатой.

— Я приношу свои извинения. Кейди переживала, что он появится. Она нервничает на светских сборищах. Я знаю, что ее в таких случаях охватывает ужас от предчувствия чего-то плохого. Она боится, что вы будете испытывать к ней ненависть. Пожалуйста, не презирайте ее за то, в чем она не виновата. Кейди — хорошая девочка, — глаза Агаты кажутся огромными из-за толстых очков, а ее взгляд прикован к коленям. — Если вы сможете понять ее, я молю нашего Господа об этом, то сможете полюбить ее. У Кейди была сложная жизнь. Она заслуживает счастья. Насколько мне известно, этот парень — единственный человек, рядом с которым она улыбается и забывает свое прошлое.

Папа сжимает челюсти. Мама и Пэтти теряют дар речи.

— Тыковка, почему бы тебе не показать им альбом? А я пока разложу по тарелкам пирог, — настоятельно призывает меня Агата, поднимаясь. — Раз уж я встала, кто-нибудь будет кофе?

Дин бормочет что-то невнятное. Что не помешает выпить чего-нибудь покрепче. Но папа отмахивается от его ехидного комментария, и он притихает.

— Я выпью чашечку, Агата. Кён не откажется от чая. Если он у вас есть.

Агата снова краснеет и кивает.

— Конечно.

Когда она удаляется на достаточное расстояние, чтобы не слышать нас, папа поворачивает голову к моим братьям.

— Довольно!

Затем переводит глаза на меня.

— Давайте смотреть альбом.

Сглотнув от волнения, я направляюсь к буфету, где лежат собранные мной фотографии. На это ушло много времени. Много фотографий. Много лет. Много странных моментов, смысл которых до сих пор непонятен. Я беру этот своего рода альбом. Не очень толстый, но многое объясняющий. Кладу его перед отцом, и все вытягивают шеи, чтобы посмотреть, чем же я хочу поделиться. Я открываю первую страницу. 

* * * 

Ты пугающая. Странная и прекрасная. Та, которую не все умеют любить…

Этими словами Варсана Шайры, записанными моим неаккуратным почерком в подростковые годы, было сказано все. Эта цитата — моя Кейди.

— Делаю официальное заявление, — со стоном говорит Барк, — становится жутковато.

Пэтти цыкает на него, и он ненадолго успокаивается.

Я открываю первую страницу.

Кейди.

Спутанные каштановые волосы. Ярко-голубые глаза. Загадочная улыбка на лице.