Крик одинокой птицы

─ Смотри! ─ О! Этот голос я буду помнить даже на том свете! Проклятый Михаил! Мужчина схватил за волосы и поднял мою голову. ─ Смотри, шлюха, вот твой бравый избранник. Что с ним стало? Разве он достоин носить титул князя? Одно твоё слово, и я помилую тебя. Я даже женюсь на тебе, женщина, но при одном условии, ─ ты отдашь мне кольца, радостно и добровольно.

Женится на мне? В глубине души я почувствовала облегчение. Значит, моя малышка-София не интересовала тирана! Значит, он не послал отряд по её следу! Эта радость придала сил.

Я поднялась на ноги и гордо вскинула голову. Даже сейчас, опозоренная и униженная, измученная, но не сломленная, я оставалась дочерью последнего византийского императора, принцессой, русской княгиней.

Михаил приблизился к брату и указал на огромного воина, стоявшего рядом с устрашающей плетью.

─ Это Гендель, мой скандинавский друг, верный цепной пёс. И знаешь, почему я держу его при себе? ─ Мучитель усмехнулся. ─ Потому, что он мастер развязывать языки даже немым.

Воин оскалился. В доказательство слов господина, он прокрутил плеть в воздухе и опустил на спину Матфея. Я вздрогнула всем телом, но не издала ни звука.

Михаил усмехнулся.

─ Ладно, я нынче в хорошем расположении духа. Посоветуйся с мужем. Возможно, он наставит тебя на путь истинный.

Палач взмахнул мечом, перебивая металлические кольца цепи. Князь повалился на камни. Двое русичей подтянули деревянную кадку с водой и опрокинули её на бездыханное тело. Матфей пошевелился.

Медленно, ощущая острую боль от каждого шага, я приблизилась к возлюбленному и опустилась перед ним на колени. Муж открыл глаза.

─ Прости меня, милая. Я не сберёг наш мир.

Я провела пальцами по спутанным, испачканным кровью волосам своего князя и улыбнулась.

─ Не нужно просить прощения. Я всегда любила тебя. Помнишь, там, на площади?

Матфей приподнял голову.

─ Я всё помню, родная, словно это случилось вчера. Маленькая уличная танцовщица, принцесса шумного базара, принцесса моего сердца.

Мои губы коснулись свежего шрама на щеке мужа.

─ Я не предам тебя. Что наша жизнь? Всего лишь миг. Что значит миг в сравненье с вечностью, с вечностью, которая соединит нас навеки?

─ Всё! Довольно! ─ Михаил вновь схватил меня за волосы и потянул к себе.

Словно в тумане я наблюдала, как чёртов Гендель поднял огромный меч и… Я зажмурилась. Фонтан горячей крови брызнул на мои босые ноги. Не помня себя от ужаса, я дёрнулась, быстрым движением выхватила кинжал из-за пояса Михаила и вонзила себе в грудь.

…Я не почувствовала боли. Нет, мне показалось, кто-то открыл дверь где-то глубоко в сердце, и оттуда выпорхнула моя душа, огромная белая птица. Расправив крылья, она взлетела над этим миром и устремилась к небу, руша потолки и ниши презренной темницы. Я вновь дышала полной грудью, вновь обретала силу и решимость. Сделав круг над руинами замка, я пронеслась над лесом, поймала своё отражение в прозрачной реке и услышала крик. Рядом со мной, крыло в крыло, парила душа мужа. Я знала наверняка, мы больше никогда не расстанемся.

Подпрыгнув в кровати, я тут же свалилась на бок, хватаясь за грудь. Белая майка оказалось целой, и никакой раны на теле я не обнаружила. Но почему сердце болело так, будто мгновение назад его пронзили острым кинжалом? Я откинулась на подушку и разрыдалась. Вот и конец истории. Теперь я понимала, моя далёкая пра-пра-бабка предупреждала меня. Я должна вернуть кольца в усыпальницу, иначе умру, обращусь в птицу и покину этот мир. И тогда проклятье ляжет на Лизу, на её детей и внуков.

Соберись, Птичка, ты же потомок великого рода. Ты должна быть сильной!

Глава 21

Я собиралась навестить матушку с утра, а потом заскочить к сестре. Набрав на рынке фруктов, села в автобус и уставилась в окно. Как странно, несмотря на ясный день, никто не улыбался. Сумрачные прохожие спешили по своим делам, недовольные автомобилисты проносились мимо. Даже в туманном Альбионе, где вот таких солнечных дней можно было пересчитать по пальцам, народ казался веселее. Чопорные англичане умели радоваться. А в нашем захолустье поводов для улыбок не находилось.

Вот и я забыла, когда чувствовала себя счастливой. Я не повзрослела, я постарела на целую жизнь, на сто жизней за эти полгода, а просвета не было.

─ Площадь Демидова. ─ Объявил водитель. Открыв и закрыв двери, он двинулся дальше, а я похолодела, заметив столб дыма, поднимавшийся из-за угла. Мимо пронеслась пожарка и машина скорой. Расталкивая пассажиров, разрывая пакет, теряя яблоки, я пробиралась к выходу.

─ Остановитесь, пожалуйста.

─ Только на остановке. ─ Хмурый мужик даже не взглянул в мою сторону.

─ Но мне очень надо. Там дом горит. Это дом моей подруги.

─ Он всю ночь горит. ─ Хмыкнула дама, стоявшая за мной. ─ Новости смотреть надо.

Автобус резко затормозил.

─ Ладно, выходи, беги спасать свою подругу.

Я выскочила на тротуар и кинулась через дворы к дому, где жила Алла.

От особняка ничего не осталось, но дым упорно валил с пепелища, поднимаясь к небу огромным серым столбом.