Крик в ночи (СИ)

ПРЕЗИДЕНТ. (вставая) Как говорят у нас в Америке, гора с горою не сходятся, а диссидент о президентом сойдутся. Желаю вам обрести свое лицо, а вашим оболваненным певцам — поскорее вылезти из ущелий! (Горячее рукопожатие).

Видеоматериал заканчивался рекламой нового противозачаточного средства.

— Тебе понравилось это шоу? — спросила Филдса Линда Грейвс — представитель госдепартамента по вопросам коммуникаций и средств массовой информации. — Все вышло непосредственно и мило, не правда ли?

— У меня такое ощущение, — ответил он, — что нечто подобное я уже где-то когда-то слышал и что сценарий написан моею собственной рукой.

— Ах, Джон! Актерское искусство не ограничивается лишь театральными подмостками…

Будни американского посольства текли деловито и размеренно. Утром — легкий завтрак на английский манер, днем — хитроумные комбинации и лихо закрученные дипломатические интриги на американский манер, вечером — отдых и неторопливые беседы на турецкий манер. После таких вечерних разглагольствований с близкими сердцу соотечественниками, столь невозмутимо приютившими блудного сына ЦРУ, Филдс узнавал самые последние новости, сплетни и анекдоты с далекого Потомака. Так, например, голливудская кинозвезда Керолайн Хенд, порвав контракты с продюсерами, в двадцать седьмой раз вышла замуж (за герцога Орлеанского) и улетела на континент в Италию глотать пискливых устриц и запивать их сицилийским шоколадом, — такова женская прихоть, с которой должны считаться все: от герцога до устриц. А председатель совета директоров компании «Дженерал фальсификейшн» Дж. Джорж Мак-Кенти-младший спихнул одного из своих ближайших конкурентов Дж. Джоржа Мак-Кенти-старшего, на чем получил немалую прибыль. И наконец, неподражаемый японский хоккеист австралийского происхождения с американским видом на жительство Билл Хоцу Кака за солидную сумму перешел из японской команды «Ледовые харакири» в детройтский клуб «Кровь, пот и лед».

Среди всевозможных анекдотов встречались и такие, которые раскрывали моральное кредо людей, стоящих у штурвала политики США. Вот, к примеру, анекдот, весьма смахивающий на правду:

После принятия конгрессом поправки к биллю «О пресечении поощрения проституции со стороны законодательной власти» два престарелых конгрессмена прогуливались перед Капитолием. Внезапно подул ветерок и свалил с ног достопочтенного конгрессмена мистера Кларка. Его приятель сенатор Блек, с трудом подняв беднягу, усадил того в «кадиллак» и, привезя домой, уложил в постель. «Ты не слишком ушибся, старина?» — спросил он Кларка. Старая развалина Кларк с благодарностью посмотрел на коллегу: «Спасибо, Блек! Если завтра не будет сильного ветра, пойдем опять к девочкам?»

Летели дни. А в то же самое время совсем в другой части света — в Африке — готовился к долгожданной поездке в Советы негритянский юноша из племени Гдмбото по имени Онанга Мананга. Юноша жаждал знаний, поэтому ему так не терпелось ступить на лестницу одного из храмов науки далекой страны. Да, прошло то время, когда Онанга в символической набедренной повязке отплясывал ритмичные, полные стука и грома танцы своего родного дикого племени. Промчались те веселые денечки, когда он, согласно древнему обряду посвящения в мужчины, кидался с высоченной пальмы на брачное ложе из малого таза жирафы. Унеслись те годы, когда паренек в одиночку (порвав со стадным рефлексом) ходил на львов, гепардов, а также светских львиц соседнего племени. Канули… впрочем, кто старое помянет — тому клык вон! (Любимая поговорка детворы племени Гдмбото.)

Окрыленный предстоящей поездкой, Онанга инструктировался у миссионера из Штатов католика Робертса. Бесконечно преданный идеям католического просвещения, брат Робертс снабдил в дорогу бедного и честного юношу сверхчувствительным прибором фирмы «Эсквайр, Гопкинс и Ko», отравленными и съедабельными конфетками «Золотой ключик», часами-пистолетом, шприцем с мутной жидкостью и еще многим-многим другим, без чего просто нельзя плодотворно учиться в Стране Советов.

Не станем докучать читателю личными переживаниями Онанги Мананги и его характеристикой. Белоснежный теплоход с плодами манго в трюмах и Онангой на борту отчалил от палимых зноем африканских берегов. В каютах первого класса жевали рябчиков, в каютах третьего класса подъедали то, что от них осталось. Почему никому не придет в голову сделать бесклассовый пароход, размышлял голодный Мананга, швартуясь у европейского пирса.