Криминалистика: теоретический курс

Между тем, положение Устава 1864 года о необходимости обладать качествами «достоверных свидетелей» означало, что сведущие лица не только должны были наравне с другими свидетелями по делу приводиться к присяге, которая в современной законодательной интерпретации низведена по сути своей с высокого духовного содержания до заурядной угрозы быть привлеченным к уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения, но и обладать теми важными профессиональными качествами, благодаря которым презюмировалась объективность ожидаемых от сведущих лиц выводов, касающихся обстоятельств, подлежащих выяснению. Очевидно «быть достоверным свидетелем» и обладать «качествами достоверного свидетеля» — не одно и то же. Заведомо знать о достоверности будущих свидетельств конкретного лица, наверное, невозможно. Можно лишь иметь основания судить о его готовности быть искренним, объективным и беспристрастным в своих показаниях. Но такая уверенность в объективности сведущего лица если и могла базироваться, то лишь на комплексе, в том числе нравственно-психологических его характеристик.[485] Нормативное требование к «сведущим людям» обладать качествами достоверных свидетелей в Уставе было сформулировано наряду с теми, в которых говорилось об их незаинтересованности (ст. 693) и компетентности (ст. 326). Сведущее лицо должно было обладать всем этим комплексом качеств, чтобы участвовать в судопроизводстве. Если имелись любые иные, кроме упомянутых в ст. ст. 326 и 693 основания сомневаться в достоверности ожидаемых от сведущего лица сведений, то даже при отсутствии заинтересованности в деле и при подтверждении его компетентности, такое сведущее лицо подлежало отводу. Об этом праве сторон прямо говорилось в ст. 694 Устава: «До исполнения обряда присяги стороны могут отводить сведущих людей за неимением ими тех качеств, которые требуются от них законом».

Обладающим качествами достоверных свидетелей признавался лишь тот специалист, который заслуживал доверия в глазах общественного мнения. Формальным ориентиром для такой оценки конкретных лиц оказывались установленные Уставом основания для отвода свидетелей[486] — ст. ст. 444–445; 704–709; 712–717 Устава. Этими требованиями, однако, не ограничивались, оценивая качества сведущих лиц (экспертов).

Незаинтересованность сведущего лица в деле и его компетентность становились, безусловно, важнейшими качествами, которыми должны были обладать сведущие лица, но они оказывались только внешними предпосылками для обладания качествами «достоверных свидетелей», причем далеко не исчерпывающими всех тех требований, которым должны были отвечать специалисты, привлекаемые в уголовное судопроизводство. Доверие к сведущим лицам как к достоверным источникам специальной информации в общественном сознании формировалось по мере приобретения ими репутации профессионалов, честно и добросовестно исполняющих свой служебный долг. Качеств «достоверных свидетелей» сведущие лица добивались в прошлом благодаря своей безукоризненной репутации высоких профессионалов, к которым судебные деятели могли относиться с полным доверием и убежденностью в их объективности, беспристрастности, бескомпромиссности в решении принципиальных вопросов. Выдающиеся юристы ХIХ века всякий раз, выступая в судебных процессах и оценивая экспертные заключения, обращали внимание присяжных именно на эти качества экспертов.[487]