Криминальное наследство

— А в тех, что похуже, что, отсутствие мест? — усмехнулся Володя, которому вовсе не хотелось, несмотря на то что приветливый представитель прокуратуры вызывал у него симпатию, жить под его присмотром.

— Так «похуже» означает вовсе не то, что вы, вероятно, подумали: это не три звездочки по сравнению с пятью…

— Ничего страшного, — твердо произнес Яковлев. — Это я только с виду столичная штучка, а на самом деле — вполне выносливый и морозоустойчивый мужик.

— Ну как хотите, — вздохнул Азаров, — но потом не жалуйтесь, что, например, еда в ресторане рассчитана скорее на зверей, чем на людей… И в любом случае вначале все равно заедем ко мне — пообедать с дороги, а то мама обидится смертельно, она стряпню специально в честь вашего приезда затеяла.

— Согласен, — улыбнулся Володя. — Мам обижать вообще негоже… Поехали!

11

Белокурый, широкоплечий Николай Щербаков, появившийся в особняке Суриных, как и обещал Турецкий, ровно через полтора часа после звонка в «Глорию», понравился Ларисе с первого взгляда. Располагал он к себе прежде всего ощущением какой-то особой надежности, исходившей от него столь отчетливо, что она даже почувствовала, как ею овладевает нечто вроде давно позабытого спокойствия. К тому же и позеленевшее от злости лицо Нины доставило Ларисе нечто вроде злорадного удовольствия: ее постоянная слежка за ней, явно усилившаяся после гибели Вадима и Веры, вызывала уже не просто протест — настоящую ярость.

Убедившись, что ее новый охранник приступил к своим обязанностям, расположившись в маленькой, смежной со спальней хозяйки дома гостиной, Лариса удалилась к себе, впервые за эти дни не заперев дверь изнутри. Одиночество, в котором она проводила большую часть времени, Сурину само по себе совсем не угнетало: она с детства была довольно замкнутой девочкой и до появления Веры, пожалуй, никого не могла всерьез назвать своей подругой… Как доказала вскоре жизнь, лучше бы и в этом случае Лариса проявила последовательность!

Привычно заглянув за «денежное» дерево и нашарив свою фляжку, женщина задумчиво присела на кровать, но пить на этот раз не стала: рассеянно протянув руку к тумбочке, она взяла большой, обтянутый розовым атласом альбом и наугад открыла его. Прямо на нее с большого цветного снимка смотрели два смеющихся женских лица — девушки, почти полностью обнаженные, в одинаковых белых кружевных полупрозрачных плавочках и чисто условных бюстье, стояли в обнимку на фоне чего-то бархатно-синего: веселые, счастливые, совсем юные… Смоляные кудри одной перепутались с белокурыми локонами второй… Она сама, такая еще глупая и наивная, и Вера. Пять лет назад… Господи, неужели уже пять?

А ведь она, Лариса, тогда была действительно по-настоящему счастлива! Каких-то несколько недель… всего несколько недель абсолютно счастлива: не слишком ли это мало — несколько недель из целых двадцати пяти лет жизни?

Во-первых, Женя ее не обманул: усилия толстопузого редактора молодежки, если он их предпринимал, пропали всуе, в Москву она в качестве региональной королевы красоты поехала-таки, и Лопухин поехал вместе с ней.

Во-вторых, разглядев как следует своих соперниц на первом же общем сборище, Лариса моментально успокоилась: куда им всем было до нее! О том, что места могут быть распределены заранее по причинам, ее пониманию тогда не доступным, она и понятия не имела. А ознакомила ее с этим обстоятельством как раз Вера… Да, она первая подошла к ней после собеседования, проводил которое с каждой из девушек председатель жюри… Или кто он там был? Она так до конца и не разобралась, словом, главный организатор или главный на побегушках. Да и какое это имело значение? В своей победе Лариса не сомневалась. Между прочим, в отличие от Веры. Успевшая уже во второй раз завоевать титул «Краса Кубани» и один раз проиграть титул «Мисс Россия», она была на два года старше Ларисы и куда опытнее ее.

Как выяснилось, Вера, прошедшая собеседование раньше, специально дожидалась Ларису в приемной офиса, где оно и проходило. Куда более контактная, чем Дроздова, Вера сама подошла к ней и, представившись, с ходу ошарашила девушку:

— И как тебе этот лошадиный табун? — Она кивнула на сгрудившихся в дальнем углу претенденток. — Жаль, конечно, но лично я на победу не рассчитываю! И тебе не рекомендую.

— Это еще почему? — немедленно ощерилась Лариса и пристально посмотрела на бесцеремонную девицу.

Насчет «лошадиного табуна» она была согласна целиком и полностью. Но только не насчет себя! Да и «Краса Кубани», представившаяся Верой Беляевой, была вполне даже ничего себе… Возможно, немного крупновата, но талия при груди не менее пятого размера тонкая, ноги длинные, черты лица довольно приятные: очень украшал девушку слегка вздернутый небольшой носик и, конечно, глаза — настолько темно-серые, что издали казались черными. Пожалуй, чуть ли не единственная среди этих грымз способная с ней конкурировать.