Кристина

– Вся эта либеральная чушь про совместное принятие решений никому не нужна. В действительности ты всегда выбирала, что мне носить, с кем играть, куда поехать на каникулы, когда и за сколько продавать машины… И вдруг у меня появилось увлечение, которое ты не можешь контролировать!

Регина размахнулась и влепила ему пощечину, прогремевшую в гостиной подобно выстрелу. На улице уже смеркалось, и мимо дома проезжали машины с желтыми глазами-фарами. Кристина мирно стояла на асфальтированной дорожке перед домом Каннингемов, как стояла когда-то на лужайке у дома Лебэя (только выглядела она теперь гораздо лучше): казалось, все эти семейные склоки ей совершенно безразличны. Она, что называется, хорошо устроилась.

Вдруг, неожиданно для всех и для самой себя, Регина Каннингем разрыдалась. Этот феномен был сродни проливному дождю в пустыне: за всю жизнь Арни наблюдал его лишь четыре или пять раз и сам причиной маминых слез никогда не был.

Это было жуть как страшно, позже рассказывал он Деннису, просто слезы сами по себе. Но слезами дело не ограничилось: мать словно бы мгновенно постарела на пятнадцать лет, словно в считаные секунды совершила путешествие во времени. Яркий блеск серых глаз померк, и по щекам, размазывая косметику, катились ручьи слез.

Она неловко пошарила рукой по каминной полке, пытаясь найти стакан, но в результате уронила его: он разлетелся вдребезги. Воцарилась потрясенная тишина: казалось, никто не может поверить, что все зашло столь далеко.

И вдруг, сквозь слезы отчаяния и бессилия, Регина проговорила:

– Я запрещаю ставить машину в наш гараж или возле дома, Арнольд.

Он холодно ответил:

– Я и сам уже не хочу, мама. – Подойдя к входной двери, он обернулся и посмотрел на обоих родителей: – Спасибо за понимание. Вам обоим спасибо.

С этими словами он ушел.

21. Арни и Майкл

С тех самых пор, как ты ушла,

Жизнь мне стала совсем не мила.

Но знаю я, все будет хорошо,

Пока отполировано мое авто.

«Мун Мартин»

Майкл догнал Арни возле самой машины. Он положил руку сыну на плечо: тот ее стряхнул и принялся искать по карманам ключи.

– Арни. Прошу тебя.

Арни резко развернулся и, казалось, хотел ударить отца – чем превратил бы семейную ссору в окончательный раскол. Но в последний момент его тело обмякло, он прислонился спиной к Кристине и ласково ее погладил, будто подпитываясь ее энергией.

– Ладно, – сказал он. – Что ты хотел?

Майкл открыл рот, но замер с беспомощным выражением на лице: это было бы смешно, не будь так страшно. Он как будто состарился, поседел и одряхлел.

– Арни, – проговорил Майкл с огромным трудом, – Арни, это ужасно.

– Угу, – ответил тот, снова отвернулся к машине и открыл дверь. Изнутри пахнуло новьем и чистотой. – Здорово ты за меня заступился.

– Пожалуйста, перестань, мне и так тяжело. Тяжелее, чем ты думаешь.

Что-то в его голосе заставило Арни обернуться. Во взгляде отца он прочел отчаяние и боль.

– Я не говорю, что хотел за тебя заступиться. Я понимаю Регину и вижу, как ей больно: ты несешься вперед, сметая все на своем пути, ни перед чем не остановишься…

– Прямо как она, – сдавленно хохотнул Арни.

– В жизни твоей матери сейчас происходят большие перемены, – тихо проговорил Майкл. – Ей очень и очень трудно.

Арни заморгал, не вполне понимая, что говорит отец. Он произнес это обычным тоном, словно они обсуждали бейсбольный матч.

– Ч-что?..

– Да, перемены. Она напугана, слишком много пьет и иногда испытывает боли. Не часто, – поспешно добавил он, увидев встревоженный взгляд сына. – Она уже была у врача, это всего лишь возрастные изменения. Однако у нее серьезный эмоциональный кризис. Ты – ее единственный ребенок, и ей сейчас необходимо, чтобы в твоей жизни все было хорошо и правильно, не важно, какой ценой.

– Ага, правильно – на ее взгляд. Ничего нового в этом нет. Она всегда этого хотела.

– Разумеется, собственный взгляд на твое благополучие кажется ей единственно верным. Но скажи мне: разве ты чем-то лучше? Ты ведь хотел ее довести, мы все это прекрасно поняли.

– Она первая начала…

– Нет, это ты начал. Привез сюда машину, хотя отлично знал, как мать к ней относится. И еще кое в чем она права. Ты изменился. В тот самый день, когда вы явились сюда с Деннисом и сообщили нам о покупке машины. Думаешь, ее это не расстраивает? А мне каково? Не узнавать родного сына, видеть в нем черты, о существовании которых даже не догадывался?

– Да брось, пап! Не перегибай…

– Мы почти тебя не видим, ты все время пропадаешь в гараже и с Ли.

– Ты говоришь как она.

Майкл вдруг ухмыльнулся.

– Не-ет, ошибаешься. Это ты говоришь как она, а я говорю как идиот-миротворец, которого вот-вот подстрелит в задницу одна из враждующих сторон.

Арни чуть расслабился; его рука вновь принялась гладить машину.

– Ладно, я понял. Но почему ты позволяешь Регине собой помыкать, объясни мне?

С лица Майкла не сходила грустная униженная улыбка, похожая на улыбку собаки, которая долго бегала за палкой жарким летним днем.