Кристина

– Хорошо. – Майкл умолк на секунду, уверенно глядя в глаза сыну, а затем тихо и мелодично, почти как его музыкальный проигрыватель, заговорил: – Ты потерял не только голову, но и способность адекватно оценивать свои шансы. Тебе почти восемнадцать, ты оканчиваешь школу. Видимо, ты решил не поступать в Хорликс – я видел дома брошюры других университетов…

– Конечно, я не поступлю в Хорликс, – уже чуть спокойнее ответил Арни. – После всего этого я мечтаю только о том, чтобы убраться подальше от дома. Наверное, ты меня даже понимаешь.

– Да. Понимаю. Может, оно и к лучшему: ничего хорошего в вашей с матерью постоянной грызне нет. Я только прошу тебя пока не говорить ей об этом, дождись того момента, когда надо будет подавать документы.

Арни пожал плечами, ничего не обещая.

– Станешь ездить в университет на машине, если она к тому времени еще будет на ходу…

– Будет.

– …и если университет позволит первокурсникам оставлять машины на территории кампуса.

Арни повернулся к отцу, удивленный и встревоженный, несмотря на тлеющий в груди гнев. Об этом он раньше не задумывался.

– А я не стану поступать в такой универ, где не разрешают иметь собственные колеса, – снисходительно и терпеливо произнес он, как говорят с умственно отсталыми детьми.

– Вот видишь? Регина права. Разве можно выбирать университет исходя из его политики предоставления парковочных мест студентам? Ты в самом деле одержим.

– Я и не ждал, что ты поймешь.

Майкл на секунду поджал губы.

– В конце концов, что плохого в том, чтобы перед свиданием с Ли съездить за машиной в аэропорт? Да, это не очень удобно… но не смертельно же! Будешь пользоваться машиной только в случае необходимости, сэкономишь на бензине. Пусть мама порадуется своей маленькой победе. – Майкл замолк и печально улыбнулся. – Мы оба понимаем, что не в деньгах дело. Она не хочет видеть машину, потому что это твой первый решительный шаг прочь от нее… от нас. Может, она… а, черт, поди разберись!

Он снова умолк. Арни о чем-то размышлял.

– Возьмешь машину с собой в университет. Даже если на территории кампуса ее держать будет нельзя, всегда есть выход…

– Типа как держать ее на стоянке аэропорта?

– Да. Вроде этого. Когда ты будешь приезжать на выходные, Регина и не вспомнит о машине. Да она, ручаюсь, сама будет помогать тебе ее мыть и полировать, лишь бы побыть с тобой. Десять месяцев, разве это так много? Зато в семье снова воцарится мир. Давай, поехали, Арни.

Арни выехал с парковки перед прачечной и вернулся на шоссе.

– Она хоть застрахована? – спросил Майкл.

– Шутишь? – засмеялся Арни. – Если в этой стране у тебя нет страхования ответственности и ты попадешь в аварию, копы тебя живьем съедят! Без страховки виноват в любом случае будешь ты, даже если вторая машина свалилась на тебя с неба. Так в Пенсильвании говнюки мешают подросткам садиться за руль.

Майкл хотел было заметить, что в Пенсильвании очень высок процент аварий с участием несовершеннолетних водителей (он узнал об этом от Регины, которая вскоре после покупки Кристины вслух зачитала мужу статью из воскресной газеты. «Сорок один процент», – медленно и зловеще, точно предрекая конец света, проговорила она). Но потом он решил, что вряд ли Арни это будет интересно… по крайней мере сейчас.

– Только страхование ответственности?

Они проехали под отражающим знаком с надписью: «К аэропорту – левая полоса». Арни включил поворотник и поменял полосу. У Майкла немного отлегло с души.

– Страхование на случай столкновения может получить только совершеннолетний. Ей-богу, эти говноеды-страховщики богаты, как Крёз, но застрахуют тебя лишь в том случае, если им это на руку.

В его голосе прозвучали отвратительные злобные нотки, которых Майкл раньше не слышал, да и выбранные сыном бранные слова напугали его и смутили. Наверное, так он разговаривал со своими сверстниками (позже он поделится этим соображением с Гилдером, не сознавая, что Гилдер был единственным сверстником в окружении сына), но при Майкле и Регине он никогда себе подобного не позволял.

– Водительский опыт и репутация не имеют для них никакого значения, – все бухтел Арни. – Тебя не застрахуют от столкновения по одной-единственной причине: из-за долбаных актуарных таблиц. В двадцать один – пожалуйста, только платить ежегодно придется целое состояние. До двадцати трех или около того (если не женишься). Да уж, у говнюков все продумано…

Впереди замерцали огни аэропорта: таинственные голубые точки отмечали взлетные полосы.

– Если кто-нибудь меня спросит, кто на свете всех подлее, я не задумываясь отвечу: страховщики.

– Неплохо ты подготовился, – заметил Майкл, не осмеливаясь сказать что-либо еще; Арни, казалось, готов был завестись с полоборота.

– Я обошел пять страховых компаний! Мама пусть говорит что хочет, но я денег на ветер не бросаю.

– И лучшее, что ты смог придумать, – страхование ответственности?

– Угу. Шестьсот пятьдесят долларов в год.

Майкл присвистнул.

– Вот-вот!