Кристина

Ли стояла слишком близко к обрыву. Арни осторожно взял ее за руку и потянул к себе. Земля здесь была сухая и запросто могла осыпаться под ее весом, а никаких заграждений и перил на Валу не было. Одно неверное движение – и Ли кувырком полетит в жилой квартал, раскинувшийся внизу вокруг либертивилльского кинотеатра для автомобилистов.

Вал с незапамятных времен был местом встречи влюбленных и представлял собой длинный отрезок извилистой асфальтированной двухполоски, которая сперва выходила из города, делала крюк и снова возвращалась в него. Заканчивалась дорога тупиком в районе Либертивилль-Хайтс, где когда-то была ферма.

Днем 4 ноября прошел дождь, к вечеру перешедший в дождь со снегом. По случаю плохой погоды на Валу никого не было. Арни довольно быстро уговорил Ли вернуться в машину. Ему казалось, что на щеках у нее капли растаявшего снега, но в таинственном зеленоватом свете приборной панели он разглядел, что Ли плачет.

– Что случилось? – спросил он.

Она мотнула головой и заплакала еще сильнее.

– Я… я что-то не так сделал? Ты не хотела… – он сглотнул и заставил себя договорить: – …ну, трогать меня?

Ли снова помотала головой, но Арни не понял, что это значит. Он неуклюже ее обнял. Ему было тревожно, однако где-то на заднем плане все равно крутилась мысль о снеге и зимней резине.

– Я никого так не трогала, – проговорила она ему в плечо. – Ты первый. Я сделала это, потому что сама захотела. Сама, понятно?!

– Тогда в чем дело?

– Я не могу… здесь. – Признание далось ей медленно и ужасно мучительно.

– На Валу? – Арни огляделся по сторонам. Не могла же Ли подумать, что он привез ее сюда бесплатно смотреть «Кулак»…

– В этой машине! – вдруг закричала она. – Я не могу заниматься с тобой любовью в этой машине!

– А? – потрясенно выдохнул он. – Что ты такое говоришь? Почему?

– Потому что… потому что… да не знаю я! – Она хотела что-то сказать, но только расплакалась еще горше. Арни обнимал ее, пока она не затихла.

– Просто я не понимаю, кого ты любишь больше, – наконец выдавила из себя Ли.

– Э-э… – Арни умолк, покачал головой и улыбнулся. – Ли, ну это же бред.

– Правда? – пытливо спросила она. – А с кем ты больше времени проводишь? Со мной… или с ней?

– Ты же Кристину имеешь в виду? – Арни осмотрелся по сторонам. На его лице играла эта загадочная улыбка… иногда она казалась Ли притягательной, иногда омерзительной, а порой и той, и другой одновременно.

– Да, – проговорила Ли. – Именно. – Она посмотрела на свои руки, безжизненно лежавшие на синих шерстяных слаксах. – Наверное, я просто дура.

– Разве я мало времени с тобой провожу? – спросил Арни и помотал головой. – Нет, ну бред же! Или это только мне кажется бредом, потому что у меня никогда раньше не было девушки? – Он протянул руку и потрогал ее волосы, рассыпавшиеся по плечу расстегнутого пальто. На тонкой хлопчатобумажной футболке была надпись: «БЕЗ ЛИБЕРТИВИЛЛЯ ЖИЗНЬ НЕ МИЛА», а из-под футболки выпирали соски. От этого зрелища у Арни голова пошла кругом.

– Я всегда думал, что девушки ревнуют своих парней к другим девушкам, а не к машинам.

Ли хохотнула.

– Ты прав. Наверное, это потому, что у тебя никогда не было девушки. Машины – это тоже девушки. Ты разве не знал?

– Ой, да брось…

– Тогда что же ты не назовешь ее Кристофером? – Ли вдруг с размаху шлепнула сиденье. Арни поморщился.

– Ну хватит тебе, Ли.

– Не нравится, что я бью твою любимую? – с неожиданным ехидством спросила Ли, а потом увидела, что ему по-настоящему больно. – Прости, Арни.

– Не извиняйся, – равнодушно проговорил он. – Похоже, моя машина всех бесит – родителей, тебя, даже Денниса. Я в нее всю душу вложил, а вам по барабану.

– Мне не по барабану. Ты молодец, это такой труд…

– Да уж, – угрюмо протянул он. От вожделения ничего не осталось, в животе сидели холод и легкая тошнота. – Слушай, нам пора ехать. Я на летней резине. Вряд ли твоим предкам понравится, что мы поехали играть в боулинг, а сами слетели в кювет на Валу.

Ли хихикнула.

– Они не знают, что такое Вал.

Он приподнял бровь: к нему возвращалось чувство юмора.

– Ага, это ты так думаешь.

Обратно ехали медленно; Кристина, даром что на летней резине, без всякого труда преодолела скользкий, извилистый и крутой спуск. Россыпь звезд впереди – Либертивилль и Монровилль – постепенно приближалась и вскоре вообще потеряла сходство со звездным узором. Ли наблюдала за этим с грустью, понимая, что чудесный вечер окончательно испорчен. Ей было досадно и обидно – видимо, сказывалась сексуальная неудовлетворенность. В груди засела тупая боль. Ли не знала, позволила бы она дойти Арни «до самого конца», но чувство безвозвратно упущенной возможности ее не покидало… вот дура-то, не сумела вовремя заткнуться!..

В теле и голове царила полная сумятица. Снова и снова она открывала рот, чтобы объяснить Арни свои чувства… но тут же закрывала, боясь остаться непонятой, потому что она и сама толком ничего не понимала.