Кристофер Нолан. Фильмы, загадки и чудеса культового режиссера

«А “Головокружение”? Там ведь примерно такой же поворот: две героини – на самом деле одна».

«Я очень люблю “Головокружение”. Кстати, мне кажется, что “Начало” сильно на него похоже. И то, как “Головокружение” подает свой поворот, идет наперекор всем правилам. Хичкок просто берет и говорит зрителю: это одна и та же женщина – сразу после того, как Джимми Стюарт оплакал ее гибель. Мы узнаем правду намного раньше героя. Долгое время восприятие персонажа совершенно расходится с восприятием зрителя; это очень рискованный прием, но у Хичкока он работает. Режиссер заставляет нас переосмысливать действия Стюарта и его состояние. Мне кажется, если бы мы действительно верили в то, что это другая женщина, которой Стюарт меняет прическу, одежду и так далее, мы бы не судили его так строго. А ведь он ведет себя крайне сомнительно. Но раз мы знаем, что она обманывает его, то все вроде бы в порядке. Мы даже хотим, чтобы герой докопался до правды. Теперь Стюарт – не манипулятор, который превращает девушку в совершенно другого человека. Он лишь пытается сделать так, чтобы она стала как раньше. Фильм воспринимается иначе. И так Хичкок поступал снова и снова. Он нарушает правила, раскрывает интригу, меняет напряжение – но все чудесно работает. Сюжетный поворот почти не дает нам новой информации. Но, видимо, поэтому никто так и не смог превзойти “Головокружение”. Даже близко не подобрался, я считаю».

Мадлен Элстер, падающая с колокольни в фильме Альфреда Хичкока «Головокружение» (1958). По мнению Нолана, никто так и не смог превзойти этот фильм.

* * *

В 1964 году один из сотрудников Лаборатории Белла (там ранее были изобретены транзистор и лазер) когнитивист Роджер Шепард пришел к любопытному заключению о том, как люди воспринимают музыкальный строй. Разумом Шепард понимал, что в диатонической гамме – до, ре, ми, фа, соль, ля, си, до – интервалы не равны друг другу: одни ноты разделяет целый тон, другие – полутон. Однако на слух восхождение звуков казалось Шепарду равномерным, будто ступеньки на лестнице. При помощи компьютера он даже попробовал создать такой звукоряд, чтобы разбить октаву на семь совершенно равных интервалов, однако гамма все равно звучала как-то неправильно и неравномерно. Иллюзия нотной лестницы была необоримой. Далее Шепард попробовал выразить свою идею на бумаге: не как классический линейный и одномерный нотный стан, а как цилиндр или спираль, где одинаковые ноты в разных октавах – скажем, две до, одна из которых колеблется со вдвое большей частотой, чем другая, – расположены прямо друг над другом (см. рисунок). Шепард отобрал серию тонов, различных по своей высоте и положению на музыкальной спирали, и попросил компьютер сыграть несколько восходящих гамм, глиссандо, с небольшой разницей во времени. И тут ученый услышал нечто поразительное: казалось, восхождение звуков может продолжаться вечно, будто на бесконечной лестнице Эшера, и ноты словно поднимались все выше и выше – хотя ни одна клавиатура не могла бы дать им такой охват. В своей статье «Циркулярность в восприятии относительной высоты звуков» для «Журнала американского акустического общества» Шепард писал: «Очевидно, специфический ряд созданных компьютером сложных тонов приводит к полному отказу транзитивности в восприятии относительной высоты звуков». Говоря проще, ухо перестает понимать, где верх и где низ.

Нолан впервые услышал тон Шепарда, слуховую иллюзию, похожую на бесконечно восходящий звук, в песне Бека Lonesome Tears (2002) и позднее использовал этот прием в музыке к «Престижу».

Эту слуховую иллюзию, ныне известную как «тон Шепарда», впоследствии находили в произведениях многих музыкантов и композиторов. Canon a 2 per tonos из «Музыкального приношения» Баха и его же «Фантазия и фуга для органа соль-минор» (BWV 542) используют похожий звукоряд. Echoes, двадцатитрехминутная песня Pink Floyd, завершается восходящим тоном Шепарда. Он же звучит в начале и в конце альбома A Day at the Races (1976) группы Queen, в затихающей фортепианной коде Роберта Уайетта к композиции A Last Straw с альбома Rock Bottom (1974), в оркестровом финале из песни Бека Lonesome Tears с альбома Sea Change (2002). Последнюю Нолан однажды услышал по радио во время подготовительного периода «Престижа», а затем позвонил в Лондон композитору Дэвиду Джулиану и спросил, что это было. «Мы созвонились, я проиграл ему песню по телефону, а потом сказал: “Вот такая музыка нам нужна. Как этого добиться?” Дэвид сразу же ее узнал: “О, это тон Шепарда, и вот как он работает”. И мы использовали этот прием в саундтреке “Престижа”. Затем я обращался к нему в самых разных ситуациях: например, для озвучания Бэтпода в “Темном рыцаре” и, конечно же, в “Дюнкерке”, чей сценарий я специально писал с задачей создать кинематографический и повествовательный аналог того, что Шепард нащупал в музыке. Но уже в “Престиже” есть этот звукоряд. Дэвид и Ричард отлично сработали».