Кризис

Д: Наш комментарий включает следующие выводы. Мы считаем, что лучше всего было бы иметь ограниченное число участников этих консультаций. Мы, Советский Союз, готовы, если это устраивает вас и непосредственно вовлеченных участников и израильтян, к такого рода консультациям со стороны Советского Союза и США.

К: Почему вы заняли такую твердую позицию по отношению к своим союзникам?

Д: К каким союзникам? У нас много союзников. Хотел бы разъяснения.

К: Единственный союзник, который у вас есть как у постоянного члена Совета Безопасности.

Д: Ради предстоящего разговора почему бы и не бросить их?

К: На самом деле мы не больше хотим иметь там наших союзников, чем вы. Мы не намного больше горим желанием иметь там собственных союзников.

Д: Давайте сделаем такие выводы между США и Советским Союзом. Возникает вопрос о гарантии в случае принятия резолюции. Я согласился с Вами, если это приемлемо для обоих наших подопечных, что США и Советский Союз на новом форуме гарантируют выполнение этой резолюции. Мы также готовы гарантировать территориальную целостность, безопасность и неприкосновенность границ для всех, включая Израиль, учитывая в то же время его право на суверенитет и независимое существование. Мы чувствуем, что с такого рода гарантиями со стороны США и Советского Союза вряд ли кто-то будет сомневаться в жизнеспособности такой гарантии. Таким образом, г-н Брежнев хотел бы поделиться своими мыслями в таком ключе с президентом, и он хотел бы получить реакцию Белого дома. С моей личной точки зрения, есть две основополагающие вещи: Ближний Восток и наши отношения, которые нужно цементировать с вами.

К: Я понимаю. Вы увидите в сообщении, которое президент отправит вам примерно в 10:00 или 10:30, – это он имеет и хочет поработать над этим лично, что не является ответом на данный вопрос, – что он делает такой же акцент, не вдаваясь в подробности. Должен ли я все же послать Вам послание президента?

Д: Да, отмечу, что оно было получено до этого.

К: Потому что через два часа у нас не будет ответа. Мыслить вслух, не разговаривая с президентом, [я бы сказал], что самый сложный момент здесь – это пункт номер два, о немедленных действиях. Сразу после [некоего] прекращения огня израильтяне должны отойти к линии согласно резолюции 242, которая на самом деле еще не установлена. Во-первых, позвольте мне сказать, что, как я понимаю, Вы прилагаете очень конструктивные усилия…

Д: Да, я очень конструктивен.

К: Почему бы нам не рассмотреть это позже, а не дебатировать прямо сейчас, и, если у нас будет встречное предложение, мы свяжемся с Вами.

…

ПРЕЗИДЕНТ – КИССИНДЖЕР

18 октября 1973 года, четверг

21:35

К: Здравствуйте, господин президент. Я просто хотел сказать Вам, что мы получили предварительное сообщение от русских. Они движутся в нашем направлении, но еще не совсем дошли туда.

Н: Понятно.

К: Это от Брежнева. Это их предварительные наблюдения. Косыгин еще не уехал из Каира. Они определенно движутся к той позиции, которую Вы обозначили вчера. Мы должны сохранять хладнокровие и никого не подводить.

Н: Да, мы не хотим…

К: У меня сложилось впечатление, что израильтяне могут очень хорошо выступать в танковом сражении. Они нам не говорят.

Н: А это сдвинет русских.

К: Я думаю… ну, не надо считать наших цыплят, но я думаю, Вы тут добились успеха.

Н: Это хорошие новости.

К: Это займет у нас еще двое-трое суток. Я отправляю – от Вашего имени – Брежневу ответ на его вчерашнее сообщение, в котором ничего не говорится, кроме того, что Вы все контролируете и хотите – и что конструктивный результат очень и очень желателен.

Н: Просто заверьте его, что мы готовы довести дело до конца. Мы не хотим, чтобы они думали, что мы завязнем. Спасибо.

Чтобы выиграть время – что усилило бы давление как на Москву, так и на Каир, – я, как обсуждалось с Никсоном, от имени президента отправил Брежневу послание, в котором не упоминалось никакой конкретики относительно вывода израильских войск.

ЗАМЕСТИТЕЛЬ ГЛАВЫ СОВЕТСКОЙ МИССИИ

ЮЛИЙ ВОРОНЦОВ[15] – КИССИНДЖЕР

18 октября 1973 года, четверг

22:20

В: Это Воронцов.

К: Юлий, самая удручающая мысль – узнать, что ты в городе.

В: Это называется психологической войной.

К: Теперь я знаю, что все будет очень сложно. Президент внес некоторые изменения в послание Генеральному секретарю. Он подумал, что в свете послания, которое мы только что получили от вас сегодня вечером, ему следует просто направить общие мысли, а не подключаться к дебатам на данном этапе.

В: Конечно.

К: Это просто общие мысли о Ближнем Востоке и наших отношениях с Советским Союзом. Вы получаете то, что, как вы увидите, является очень конструктивным и позитивным, и возлагает на США обязательство приложить серьезные усилия, но не выделяет один важный момент, тот, что связан с выводом войск сторон. Мы обменяемся мнениями по этому поводу позже. Президент подумал, что сейчас это может быть слишком запутанным.

В: Я понял и обязательно дам пояснения.