Кризис

К: На самом деле для меня это хорошее прикрытие, чтобы покинуть город. Я уже объяснил, что Зиглер должен позвонить нескольким избранным представителям прессы около 2 часов ночи. Завтра утром он может устроить короткий брифинг в Белом доме. Все было бы в рамках Белого дома. А не Государственного департамента. Более того, когда я вернусь, что бы из этого ни вышло, тогда он должен выйти на передний план.

Х: Я понимаю Вас, и Вы правы.

К: Спасибо.

ПОСОЛ ДОБРЫНИН – КИССИНДЖЕР

Пятница, 19 октября 1973 года

16:30

Д: Могу я сказать им, что это будет коммерческий рейс?

К: Скажите им, что я лечу на «B-52»[16].

Д: Смешно.

К: Оказывается, мне нужно остановиться в Копенгагене.

Д: А потом они пойдут по коммерческому маршруту.

К: Скажем, так.

Д: Думаю, так было бы безопаснее. Я скажу им, что Вы остановитесь в Копенгагене и будете использовать [такой] маршрут, какой использует ваша панамериканская авиакомпания.

К: Да. Вы должны сообщить нам, на какой высоте.

Д: Хорошо.

К: Объявление Вас устраивает?

Д: Я свяжусь с Вами.

ПОСОЛ ДОБРЫНИН – КИССИНДЖЕР

Пятница, 19 октября 1973 года

16:30 [КАК ЗАПИСАНО]

Д: Короткая телеграмма от Брежнева. Он благодарит президента и Вас за положительный ответ на его предложение. Он не возражает против Вашего публичного заявления о Вашем визите в Москву, и мне сказали, что Вы можете прилететь без наших людей на своем самолете.

…

К: Попытайтесь понять. Мы обсуждаем в рамках [прекращения огня], в которых мы вели наши обсуждения, – не окончательное урегулирование.

Д: Мне не нужно говорить им об этом.

К: Я просто не хочу, чтобы они разочаровались.

Д: Они пригласили Вас, и Вы излагаете им позицию президента.

К: Совершенно верно.

Д: Нормально, хорошо.

К: Хорошо.

Нарастали признаки того, что с неизбежной победой Израиль обдумывал новую идею увязки прекращения огня с выполнением резолюции 242, даже несмотря на то, что это было официально записано, – с неоднократной поддержкой со стороны Израиля – с 1967 года.

ПОСОЛ ДИНИЦ – КИССИНДЖЕР

Пятница, 19 октября 1973 года

19:09

К: Г-н посол, я предполагаю, что могу просто заявить о себе Израилю, если я считаю, что это полезный способ узнать Ваше мнение.

Д: Конечно. В любое время. Не могли бы Вы дать мне знать, чтобы я мог отправиться с Вами.

К: Если я захочу избежать того места, куда я направляюсь сейчас, я сделаю это и дам знать Скоукрофту, и Вы сможете туда добраться.

Д: Я не сказал премьер-министру, но уверен, что все в порядке.

К: У меня нет желания это делать. Это всего лишь возможный ход, дающий отсрочку.

Д: Я позвоню ей прямо сейчас и дам Вам ответ в течение десяти минут.

К: У меня есть согласие президента, которого у меня раньше не было, начать с Вашего предложения, а не с его. Я начну продвигать наше предложение. Это предполагает, что, если они примут ваше предложение, вы примете его немедленно.

Д: Вы имеете в виду до ночи воскресенья?

К: Я не указываю Вам время, потому что не думаю, что они это сделают, но я не знаю, насколько серьезной будет проблема.

Д: Очень. Согласно последнему отчету, мы взяли город в пятидесяти шести километрах от Каира, который находится на полпути между каналом и Каиром. Между каналом и Каиром примерно сто двенадцать километров, а это на полпути.

К: Это заняло у вас немного больше времени. Мне просто нравится ставить Вас в неловкую позицию.

Д: Мы вместе пережили очень тяжкие времена, поэтому нам позволено немного расслабиться.

К: Вы понимаете мою стратегию, поскольку мы ее обсуждали, обсуждения не начнутся раньше утра воскресенья по московскому времени, и не могут завершиться до полудня воскресенья по московскому времени, и, в зависимости от результата, не могут быть реализованы, пока мы не обсудим это с вами. Это я говорю Вам для Вашего собственного планирования. Могу я обратиться с одной просьбой? Важность сохранения доброй воли президента на дипломатические действия, которые должны последовать. Потому что результат, которого вы достигли, – это уничтожение египетской армии; вы прожили шесть лет с 242-й, а я – нет.

Д: Мы ни за что не станем влезать в это дело снова.

К: Я не прошу Вас изменить позицию Вашего правительства, чего и Вы не можете сделать. Если дело дойдет до того момента, которого они достигнут и которого я не могу избежать, пожалуйста, имейте в виду, что после [любого] прекращения огня для вас важно, чтобы президент хорошо смотрелся и чтобы его не обвиняли в том, что он кого-то продал. Он вам очень понадобится в дальнейшей дипломатии.

Д: Конечно, я понимаю. Вы имеете в виду пока.

К: Предположим, что произойдет худшее, с вашей точки зрения. То решение, которое я Вам дал, не пройдет. Тем не менее похвалите его за его успехи, достойные государственного деятеля.

Д: Вы даже не представляете, что какая-либо увязка…

К: Ни одна фраза из раздела 2 [сделанного накануне советского предложения, требующего немедленного вывода израильских войск] не будет включена.

Д: Как я понимаю, Вы хотите сказать, что Вам нужна некоторая увязка с 242-й… переговоры для реализации 242-й.