Кризис в красной зоне. Самая смертоносная вспышка Эболы и эпидемии будущего

В родильном отделении ее осмотрели акушеры-гинекологи. Когда же ей сделали инъекцию и поставили капельницу с физиологическим раствором, вокруг проколов началось кровотечение — кровь больной не сворачивалась и устойчиво сочилась из крохотных дырочек, оставленных иголками. Симптомы указывали на тяжелый случай геморрагической лихорадки Ласса. Ее перевели в отделение Ласса, где она оказалась под присмотром старшей сестры Тетушки Мбалу Фонни.

Дождь

КАРАНТИННОЕ ОТДЕЛЕНИЕ ЛИХОРАДКИ ЛАССА

23 мая

В отделении Ласса Тетушка облачилась в защитный костюм и снова осмотрела Викторию Йиллиах. Было сразу ясно, что она обречена. Летальность при лихорадке Ласса у беременных особенно высока. Вирус поражает и мать, и плод, который умирает и может быть самопроизвольно выкинут, а у матери начинается профузное кровотечение из родовых путей; матери, как правило, тоже умирают. Тем не менее Тетушке удавалось спасать жизни некоторых инфицированных матерей, проведя им аборт с последующим кюретажем — операцией, при которой внутренняя поверхность матки выскабливается при помощи особого инструмента — гинекологической кюретки для полного удаления остатков плаценты. В случае лихорадки Ласса эта процедура была последней попыткой спасти женщину, которая, если ничего не делать, скорее всего, умрет. В случае быстрого удаления плода и безотлагательного проведения операции для матери сохраняется пусть небольшой, но все же шанс на выживание. Спасти младенца не удается никогда.

Миссис Йиллиах уже потеряла младенца. Тетушка решила провести ей выскабливание полости матки и попытаться спасти ее жизнь. Она собрала бригаду; все медики надели защитные костюмы. Фонни при помощи ассистентов провела тщательное выскабливание, и операция прошла нормально. Затем миссис Йиллиах осталась в отделении Ласса под присмотром Тетушки и других сестер. Она не умерла. Тетушка не слишком удивилась этому. Несколько дней Виктория Йиллиах пребывала между жизнью и смертью в отделении Ласса, но постепенно пошла на поправку. Она переборола свою болезнь. Ей предстояло выписаться из больницы в июне и вернуться домой к мужу. Вероятно, выскабливание спасло ей жизнь.

Пока участь Виктории Йиллиах, лежавшей в отделении Ласса, оставалась неопределенной, над холмами Камбуи собирались в громадные белые башни грозовые тучи. Между облачными башнями сверкали молнии, рокотал гром, на Кенему обрушился ливень грохоча по крышам больницы. Начался сезон дождей.

Гроза продолжалась недолго. Снова вышло солнце, и от жестяных крыш повалил пар. Но тут же подошла следующая гроза. Дожди шли волнами, гроза за грозой, то и дело развешивая над холмами Камбуи завесы ливня. Молнии начали бить в землю, и постепенно грозы сменились затяжными дождями.

Под грохот дождя Хан разговаривал с главным врачом больницы в Коинду, где у Виктории Йиллиах случился выкидыш с кровотечением. Тот сообщил, что у одной из находящихся там женщин имеются симптомы Эболы. Более того, продолжил он, еще двух женщин с симптомами, похожими на Эболу, родственники забрали из местного стационара и отвезли в Кенему, в больницу.

Новости были весьма тревожными. Хан попросил собеседника прислать в Кенему образец крови больной женщины, чтобы сделать анализ на Эболу. И похоже, что Эбола могла оказаться у двух пациенток, которые уже находились где-то там, в Кенемской больнице. Хан позвонил одному из штатных врачей больницы, Абдулу Азизу Джеллоху, и попросил его срочно поискать по всем отделениям женщин с симптомами Эболы.

Доктор Азиз обошел больницу и действительно обнаружил женщину, у которой наблюдались классические симптомы Эболы. «Конъюнктива [слизистая оболочка глазных век] была сильно воспалена, глазные яблоки покрасневшие, неподвижное, как маска, лицо, понос, рвота, сухие губы и воспаленные десны», — вспоминал позднее доктор Азиз. Женщину звали Сатта К. Врач распорядился взять у нее кровь на анализ и перевести ее в отделение Ласса. Сатта К. оказалась в отделении Ласса рядом с Викторией Йиллиах.

На следующее утро из больницы Коинду выехал курьер на мотоцикле. Он вез собой пластмассовую коробку, в которой находилась единственная пробирка, содержавшая совсем немного — не покрыть и фалангу пальца — крови. Кровь взяли у той самой женщины с симптомами Эболы. Ее звали Мами Лебби, она была родственницей Мениндор и присутствовала на похоронах целительницы. Посыльный попал в грозу, добрался до Кенемы уже под вечер и вручил пробирку Августину Гобе, заведующему «горячей» лабораторией.

Мистер Гоба облачился в белый защитный костюм, надел очки, двойные перчатки и резиновые бахилы. Держа в руке пробирку, он толкнул тяжелую дверь «горячей» лаборатории. Когда он входил внутрь, в приоткрытой двери вокруг него зашипел воздух. Гоба занялся подготовкой образца крови к анализу. Это длительное занятие. Время было позднее; Гоба продолжит работу завтра, в воскресенье.

«ГОРЯЧАЯ» ЛАБОРАТОРИЯ

Кенема, Сьерра-Леоне

Воскресенье, 25 мая