Крокодилий сторож

– Где я могу найти Эрика Кинго?

– Красный дом дальше, у самого озера. – Отец семейства на мгновение повернулся к нему.

Йеппе поблагодарил его и пошел дальше по дорожке. Позади него все смолкло, и он знал, что они наблюдают за ним, следят, чтобы он не останавливался и при случае не сунул под мышку какого-нибудь садового гномика. Тропа заканчивалась между двумя домами, стоявшими на сваях на округлом озере с лебедями и зарослями камыша. Повсюду на склонах вокруг озера стояли деревянные дома всевозможных размеров, форм и цветов, образуя беспорядочно-идиллическую и вполне датскую версию Клондайка. Деревья клонили свои темно-зеленые кроны к поверхности воды, из деревянных террас торчали солнечные зонтики, среди кувшинок были пришвартованы лодочки.

Йеппе пришлось напомнить себе, что он находится почти в самом центре Копенгагена. Шум автодороги всего в нескольких сотнях метров был еле различим.

– Должно быть, вы настоящий Пансобассен[13].

Йеппе обернулся и увидел стоявшего перед ним высокого широкоплечего мужчину лет шестидесяти, который вытирал руки какой-то грязной хлопчатобумажной тряпкой. Судя по пятнам на одежде и руках, он красил что-то в синий цвет. У Эрика Кинго была небрежно уложенная снежно-белая шевелюра и выдающаяся челюсть, которой он, похоже, был чрезвычайно доволен. Он без улыбки посмотрел на Йеппе и продолжил уверенными спокойными движениями вытирать большие ладони и мускулистые предплечья.

– Ну да, я и покраской занимаюсь, – сообщил он, как будто предупреждая неизбежный вопрос Йеппе. Затем он отвернулся и зашагал к красному дому по левой стороне дорожки, даже не подумав пригласить Йеппе. «Очередной альфа-самец», – подумал Йеппе и последовал за ним.

– Вы, наверное, хотите кофе?

Йеппе отказался легким покачиванием головы и, не спросив разрешения, сел на скамейку. У него заурчало в животе. Он опять пропустил обед.

– Я бы хотел задать вам несколько вопросов по поводу писательской группы, в которой вы, Эстер ди Лауренти и…

Йеппе нащупал записную книжку. Эрик Кинго опередил его:

– Ее зовут Анна Харлов. Ничего себе телочка. Из пяти написанных ею предложений как минимум три – совершеннейшие клише. Правда, если вам интересно мое мнение, ни одна женщина по-другому и не может. Что же вы хотите спросить?

– Расскажите мне, как устроена ваша группа! Как долго она существует?

Йеппе наклонился, опершись на локти и перенеся таким образом вес с седалищной кости, которая заболела при встрече с жестким сиденьем. Эта деревянная скамейка была единственным предметом садовой мебели в весьма спартанской обстановке. Ни подушек, ни безделушек, не считая пары небольших бронзовых скульптур в книжном шкафу. Массивный письменный стол занимал небольшую комнату почти целиком, давая понять, что работа здесь главенствует над общением.

Эрик Кинго взглянул на потолок и выдержал долгую искусственную паузу, подперев указательным пальцем подбородок, как непрофессиональный актер, желающий изобразить задумчивость. Йеппе никак не мог понять, дурит он его или нет.

– Ох, господи боже, дайте подумать. Я познакомился с Анной в Сан-Катальдо лет пять-шесть назад и с тех пор поддерживаю с ней отношения. Она ведь замужем за Джоном Харлов, замечательным человеком. Он председатель правления Государственного фонда искусств. Сообщество возникло спонтанно, поначалу мы просто показывали друг другу наброски и комментировали замыслы. Литературное творчество – уединенный процесс. Всегда приятно получить адекватную оценку от кого-то, кроме своего редактора. От кого-то, кто напрямую не заинтересован в издании.

– Мне показалось, вы сказали, она не сильна в литературном творчестве?

– Бог свидетель, так и есть. Но у нее есть все качества, чтобы стать прекрасным редактором. У нее острый глаз. Эстер присоединилась к нам около года назад. Собственно говоря, ее рекомендовал Джон. Даже не знаю почему. Она же еще ничего не издала. Ну, то есть из художественной литературы. Пытается писать какой-то сверхдраматический детектив, как множество других преподавателей на пенсии. Но начитанности у нее не отнять.

Эрик Кинго закончил стирать краску с рук и налил себе чашку кофе из турецкого кофейника – в таких получается густой, как смола, напиток с обильным осадком.

– Обычно мы выкладывали тексты, которые хотели обсудить, в общую папку на Гугл Докс, которую создала и за которой следила Анна. Вот в таких вещах она действительно знает толк. Пароль есть только у нас троих, и еще мы заключили письменный договор о том, что не имеем права показывать страничку или передавать информацию с этого сайта посторонним лицам. Если бы что-то из моего материала утекло, это было бы чудовищно. – Кинго откинул голову и осушил свою чашку для эспрессо, потом потянулся за кофейником и налил еще. – Послушайте, я понял, что Эстер встряла в какое-то дело об убийстве, но какое отношение это имеет к нам?

– Я не могу вдаваться в подробности, но есть связь между убийством квартиросъемщицы Эстер и рукописью, которую та выложила в Гугл Докс.

– Связь?

– Вы читали рукопись?

– Да. Вообще-то жаль девушку. Она была милая.

– Кто?